Эврам, несмотря на выматывающие занятия и тренировки, каждый день заставлял себя найти силы на поход в солярий - чтобы под загорелой кожей инструкторам не так было видно откровенную "зелень" после некоторых тестов. Центрифугу он ненавидел всем своим сердцем. Но давно решил, что она не встанет между ним и Марсом, и он все сделает, чтобы пережить ее. Работая не один год с профессиональными астронавтами в научно-медицинском отделе Центра Джонсона, он знал с их слов, что подготовка на Земле всегда в разы тяжелее самих полетов. Поэтому прикладывал все силы, чтобы снести все. Сам же захотел. Жена с маленькой дочкой на руках, хоть и гордилась им, но грустила из-за того, что мужа постоянно нет дома, а потом он еще и на Марс улетит на два года. Минц подозревал, что она просто молча дает ему попробовать реализоваться, самоутвериться (все-таки статус кандидата в марсианскую экспедицию - это тоже очень неплохо для обывателей), но уверена - его не возьмут в состав. Теперь и он был в этом почти уверен, однако пока не смирился.
Получив свои очередные скромные баллы за тест на трижды ненавистной центрифуге, Минц, с великим трудом сдерживая жуткую тошноту, покинул зал, где она стояла, и чуть ли не бегом ринулся к ближайшему туалету. Конечно, он сегодня ничего не ел, и даже не пил задолго до теста, однако его чертовому желудку было все равно - он отлично "сотрудничал" с головой, которую все еще водило, отчего походка Эврама сейчас была нетвердой. И главная его задача - как можно меньше светиться в коридоре под камерами наблюдения. Вдруг комиссии взбредет в голову проверить, как себя вели кандидаты после тестов, когда покидали строгие взоры спецов, в чьей власти было решать, кому повезет увидеть Марс не по телевизору, а кому - нет. Минц знал, что проблевавшись до желчи, ему станет легче. И качать его перестанет. Оставалось только дотянуть до туалета за углом коридора, и надеяться, что там никого не будет.

Хотя блевать было, в общем-то, нечем, выворачивало Минца с перерывами минут десять. В такие моменты он каждый раз страстно желал все бросить к черту, и забыть про Марс. Но всегда это было "минутной слабостью", и как только легчало, Эврам по-прежнему давал себе слово пройти все это до конца, даже если ему придется уйти с тестов несолоно хлебавши. Головокуржение прекратилось, внутреннее напряжение постепенно спало. Только мышцы живота еще ныли от спазмов. Отдышавшись, отплевавшись и успокоившись, Минц утерся куском туалетной бумаги, смыл за собой и вышел из кабинки. Его опять чуть повело, заставив качнуться, но все быстро прошло. Все равно потребуется несколько минут, чтобы дурнота совсем улеглась.
Подняв глаза, Минц сразу увидел девушку-пилота, которую уже по спискам приняли в экипаж. "Элис Сандей, точно", - вспомнил ее Эврам, да и нашивка на ее униформе подсказала фамилию. Кандидатов было много, поэтому всех Эврам по именам не помнил, хотя уже знал в лицо. Присутствие женщины тут оказалось неожиданным, и Эврам даже растерялся на мгновение из-за этого. Но быстро "нашелся", надел дежурное спокойное выражение на взмокшее лицо и подошел к умывальникам. В конце концов, он не без штанов вышел, и выглядел вполне прилично. Правда, короткий взгляд в зеркало показал ему красные глаза и все еще серое лицо, которое тщательно наносимый в салоне загар ничуть не делал здоровее. Но не убегать же, и не прятаться теперь обратно в кабинке. Уж какой есть...
- Вы здесь не должны быть, - сказал Эврам, но резко возникшая горечь желчи в горле заставила его поперхнуться и вынужденно кашлянуть пару раз. - Дамский туалет напротив.
Он указал на дверь и сунул под кран руки, ожидая, когда девушка покинет туалетную комнату, чтобы нормально умыться и рот прополоскать. Контрольный датчик в кране пустил воду комфортной температуры. Глянув в большое зеркало над умывальниками, Эврам скользнул глазами по отражению Элис, вернее, по ее нарукавной нашивке - "16-я марсианская экспедиция". Вожделенный клочок ткани ярко-красной вышивкой со стилизованным изображением Марса горел на плече пилота. И униформа у нее уже не оранжевая, "кандидатская", а синяя - астронавта. "Не на то ты, братец, учился, - подумал Минц. - Был бы сейчас пилотом, а не костоправом, может, давно бы уже летал куда угодно". На самом деле Минц любил свою профессию, и не захотел бы ее поменять ни на какую другую. Хотя почетная поездка за счет NASA на Марс и миллион* баксов вознаграждения за нее - очень неплохой стимул. И перспективы карьеры по возвращении многообещающие. Да, видно, не про Минца эти космические деньги и почести... Собственно, он и на свою зарплату в научно-медицинском отделе Центра Джонсона пока не жаловался - в космической отрасли достойно оплачивают труд людей, даже с учетом урезания финансирования по всем космическим программам из-за международной напряженности. Эврам нормально содержал семью, получая дополнительно периодические гонорары за научные публикации и лекции в Университете Хьюстона. А так как он был еще и признанным специалистом по баротравмам, то к нему за консультациями и врачи ВМФ иногда обращались, тоже не бесплатно. Даже звали его в Майами поработать - в госпитале на базе подготовки боевых пловцов. Но космос был Эвраму куда интересней.
Тут Минцу стало так противно во рту, что он решил наплевать на присутствие любительницы гулять по мужским туалетам, наклонился над раковиной и умылся, заодно выполоскав рот. Он думал, что она сейчас уйдет и избавит его от неловкости ситуации. Но что-то "покорительница Марса" не торопилась. Эврам оторвал бумажное полотенце и вопросительно посмотрел на Сандей, промокая лицо.

-------------------------------------------
*Зарплату я прикинул по нынешним стандартам NASA. Получилось так:

Эврам вздохнул, нахмурившись, когда Сандей заговорила о ливере. Судя по всему, тактом пилот не отличалась, но особо и не задела. Потому что внутренне Эврам был уже давно готов к тому, что кто-то узнает о том, что его полощет после тестов. И даже морально был готов услышать отказ комиссии. Как он ни старался, скрыть свои проблемы не смог, как оказалось. Интересно, остальные  участники тестов тоже все давно знают, и только щадят его самолюбие, не выгоняя к черту сразу? Из-за того, что он работает в NASA, видимо. Не хотят сходу обламывать своего…
- Все уже знают, да? – задал он вопрос, который для него самого был уже риторическим. -  Врачу не всегда доводится быть на месте пациента, и я сам занимался исследованиями природы всех неприятных ощущений во время тестов на центрифуге. Не думал я о «ливере». Сегодня, например, пытался повторять таблицу простых углеводов и названия костей черепа, когда меня укатали в эту чертову карусель. Только трудно этим заниматься, когда сам череп едет… В какой-то момент вообще думать перестаешь...
Минц скомкал салфетку и бросил ее в отверстие для мусора под раковиной. Посмотрелся в зеркало, пригладив волосы и еще мокрую бороду. Вроде, ничего так, сойдет. 
- Проблема не только в самой центрифуге, но и в упражнениях после нее, - сказал он и снова повернулся к Сандей. – Я не могу их корректно выполнить, потому что у меня голова кругом идет, водит так, будто пьян, и я ничего с этим не могу поделать. Наверно, я не создан для полетов в космос… Но пока мне не сказали «нет».
Пилот направилась к выходу, а у дверей неожиданно предложила помощь. Минц удивленно уставился на нее, вскинув брови. Он даже не знал, как относиться к ее словам. Тут все так чокнулись на конкуренции и личных  амбициях, что ожидать от кого-то поддержки не приходилось. Эврам ее ни от кого и не ожидал. И вряд ли сам предложил кому-то вот так помочь. Но он вышел вслед за Сандей в коридор и там уже спросил неуверенно:
- Вы хотите надо мной подшутить, что ли? Конечно, я  хочу на Марс, иначе меня бы тут не было. Но… почему я? В команде кандидатов полно желающих. И все хотят на Марс.
Тут его осенила догадка, и он развел руками так, чтобы Элис, при известной доле внимания, могла увидеть его обручальное кольцо. Если девушка рассчитывает на какие-то отношения с ним, то зря – Эврам был верен своей жене. Тот случай в Вегасе не в счет.
- Вы хотите меня сейчас снова загнать туда? – спросил он. – Боюсь, это плохо закончится. На сегодня с меня хватит центрифуги. Вот если у вас есть рецепт, как, потеряв напрочь голову, продолжать ровно стоять на ногах, отвечать на вопросы, приседать и прыгать, попадать пальцем по кнопке, я был бы очень признателен. И даже с радостью упомянул бы вас в своей следующей научной статье под каким-нибудь эпическим названием вроде «Дорога к Марсу лежит через унитаз». В моем случае, к сожалению, это именно так.
Эврам сейчас болтал, даже какое-то облегчение испытав оттого, что хоть с кем-то он может говорить свободно о своей проблеме. Все равно Сандей уже все узнала, и корчить перед ней из себя крутого астронавта не было нужды. Даже мысль о том, что она может рассказать все это кому-то, не пугала. Потому что теперь ситуация не зависела от Эврама.
- Через полтора часа в моей группе занятия по техчасти начинаются,  – произнес он, взглянув на большие настенные часы с эмблемой NASA в коридоре. – А потом сразу бассейн. На много ли можно успеть «подтянуть» одного слабака за это время? Вы ведь считаете меня слабаком, верно?
Последняя фраза прозвучала с несколько наигранной веселостью, сквозь которую проглядывало раздражение. Эврам сам себя накручивал сейчас, чтобы не так стыдно было перед пилотом экспедиции.

Эврам улыбнулся, слушая рассуждения Элис про астронавтов и "не богов". Он понял ее маленькую хитрость, и оценил ее попытку сохранить достоинство кандидата-неудачника, придать ему духа и в каком-то смысле утешить. Во всяком случае, так ему показалось. У Сандей получилось, даже маленькая моральная поддержка быстро расправила плечи Эвраму. Он повеселел и разулыбался.
- Не знаю, к добру или худу я "повернулся" вам под руку сегодня, но мне любая помощь профессионала пригодилась бы. Давайте попробуем ваши способы. Свои я, кажется, исчерпал. На самом деле ломал уже голову над тем, сосудистая ли это проблема, либо вот такая у меня индивидуальная непереносимость перегрузок... Существует много препаратов, чтобы облегчить организму катание на карусели при 9g. Но, во-первых, всех кандидатов проверяют, а, во-вторых, не всегда же под рукой будут таблетки. Нужно как-то справляться самому. Дыхательная гимнастика мне не очень помогает, хотя она разрабатывалась не без моего участия. Но одно дело смотреть видео пилотов в центрифуге и анализировать данные контрольных приборов, и совсем другое - "прокатиться" самому. Так что для меня сейчас актуальна формула "Врачу, исцелися сам". Но даже если я не пройду в команду астронавтов, это будет полезный опыт для моей дальнейшей работы. Это я так утешаюсь.
Сандей привела Минца во фрэш-бар и подала ему стакан грейпфрутового сока со стойки. Эврам и выслушал ее наставления.
- Спасибо, доктор, - усмехнулся он. - В общем, вы правы. Для полной гармонии мне осталось поучить вас летать на космических кораблях. Что же касается личных тренировок, то я сейчас стараюсь нажимать на укрепление мышц груди и пресса, чтобы дышать мочь в центрифуге. В первый раз вообще не мог, хотя технику дыхания при перегрузках знаю. Спасибо, что сознания не теряю, уже утешение. И вообще дыхательной гимнастикой занимаюсь регулярно. Может, надо больше, но у кандидатской команды такой график тестов и занятий, что я домой добираюсь поздно, и просто пластом валюсь. Даже на семью уже сил не остается. Хорошо, что на работе взял отпуск. Если честно, не представляю, когда я мог бы выделить время для еще каких-то тренировок. Только днем в перерывах между занятиями. И немного вечером раза три в неделю. Подозреваю, что нерегулярные занятия дадут не много толку.
Он умолк и отпил из своего стакана, затем указал Сандей на один из столиков в баре, предлагая жестом присесть за ним. Первым занял место и подождал, когда напротив устроится Элис. Лицо Минца уже заметно порозовело, и чувствовал он себя значительно лучше. Собственно, уже практически нормально.
- Когда несколько лет во время тестов на центрифуге ты находишься по эту сторону пульта, а не внутри капсулы, то формируется свой взгляд на процесс, - произнес он. - Опросы пилотов во время перегрузок и после них дают скупую информацию. Ваш брат любит говорить кратко, не объясняя каких-то нюансов. Оно и понятно - слишком болтливых и жалующихся могут просто вышибить из авиации или NASA. И я знаю, что не я один блюю после перегрузок. Мне всегда не хватало информации о процессе из первых рук, так сказать. Я видел ситуацию только на биомониторах. Как вы лично боретесь с перегрузками, когда сидите в центрифуге? Что вам помогает, кроме физической подготовки?

Эврам кивнул с улыбкой на предложение перейти на более дружеский и просто стиль общения. С интересом выслушал лекцию про диссонанс восприятия, вставив в нее шутку:
- Может, тогда поставить в кабину центрифуги телевизор с видом космического старта, чтобы не диссонировало?
Про "не вертеть головой" - это было что-то новенькое. От испытуемых астронавтов в прошлом Минц такого не слышал. Вот что значит "простое" общение накоротке. Стоило попасть в кандидаты марсианской экспедиции, чтобы узнать что-то ценное по своей основной работе в NASA. Значит, когда Эврама вышибут, он сможет утешиться хотя бы этим. Все, что говорила Элис было вполне логичным, но кое о чем Минц в прошлом просто не задумывался. Он рассмеялся на сравнение с принцесской, а вот на заявление о том, что Сандей читала его личное дело, удивленно посмотрел на нее, приподняв брови. Но ответ пришел в голову сразу.
- Вы не просто пилот, да? - сказал он. - Офицер безопасности, я угадал? Потому то рядовым членам экспедиции не дают читать личные дела своих коллег.
Минц думал, что на Марс офицером безопасности отправят мужчину, учитывая, что там уже много лет стоит база русских. Конфликтов, тем более вооруженных, на красной планете еще не случалось, но то, что в экспедиции обязательно будет шпион или контрразведчик, Эврам знал. Потому что участвовал в сам в отборе кандидатов по физическим параметрам в прошлую марсианскую команду, и по основным схемам ее формирования был в курсе кое-каких деталей.
- Хорошо, пойдемте, - кивнул он, вставая из-за стола. - Перспектива падать не очень радует, но я готов. Зато обещание обучить каким-то приемам для практики вместе с женой интригует. Я вообще очень любопытный.
Он рассмеялся, допил свой сок и отнес стакан к стойке, после чего выражением лица и жестами выразил готовность оправиться с Сандей в спортзал. В коридоре встретился Дональд Тейнант из микробиологической лаборатории медицинского отдела, которая расплылся в улыбке, увидев Эврама.
- Доктор, рад вас видеть в таком милом костюмчике, - пошутил он, указав глазами на красно-оранжевый комбинезон кандидата, и обменялся с Минцем рукопожатием. - Вас будет не хватать в отделе, когда вы улетите на Марс.
Все-таки поддел немного, хоть и беззлобно. Так как в медотделе мало кто верил, что Эврам пройдет все испытания.
- Не обращайте внимания, Дональд, это маскарад, - улыбнулся ему в ответ Эврам. - Мой психотерапевт просто рекомендовал мне сменить ненадолго стиль в одежде. А на самом деле я готовлюсь к тайной миссии на Альфу Центавра. Только это очень секретный проект, поэтому никому не говорите.
- О, станете полномочным Послом Земли у тамошних зеленых человечков? - подхватил шутливый диалог Тейнант.
- Хуже. Я буду ставить им градусники. Или клизмы. В зависимости от заданий моего правительства, - ответил Минц.
- О, тогда успехов, доктор. Привезите нам какую-нибудь инопланетную заразу, чтобы было, чем занять медицинский отдел, - рассмеялся Дональд и, махнув рукой, ушел прочь по коридору.
- Обязательно. Две. Одну - тебе лично, в коробочке с ленточкой, - пообещал ему Эврам, а после ухода Тейнанта посмотрел на Элис. - Не обращай внимания. Когда работаешь в NASA, и каждая собака тебя тут знает, без шуток не обходится. В моем отделе вообще весело восприняли мое желание стать астронавтом.

Так как Эврам был в комбинезоне, то снять его не мог. Поэтому только спустил верх и завязал рукава на поясе, оставшись в футболке сверху. И дал себе слово не кичиться перед Сандей своими познаниями в упражнениях для астронавтов, и не улыбаться отечески, а делать молча то, что говорят. Он был уверен, что сам прекрасно знает все, что она ему сейчас предложит. Однако она удивила сразу, начав с очень простых, по мнению Минца, заданий. Проходки вперед-назад с открытыми и закрытыми глазами он совершил без каких-либо проблем.
Про вращения вокруг своей оси знал, конечно, и даже на специальном тренажере для этого пару раз крутился (в тренажерке медицинского отдела куча причудливых конструкций для "пыток" астронавтов стоит), ну так, в разумных дозах чисто ради эксперимента и проверки. Поэтому надеялся, что 20 оборотов в разные стороны - ерунда. Но не тут-то было. После первого раза Эврам не то, чтобы по руке Элис не попал, но и близко даже. Голова немного закружилась, но тошноты пока не было. Минц рассмеялся своей неловкости, и сразу сделал второй заход, покружившись вокруг своей оси. Вот тут голову после остановки повело так, что Эврам заметно потерял ориентацию, и вынужден был даже сойти с места, сделав несколько нетвердых шагов по дуге в сторону.
- Воу, воу, воу, - невольно произнес он, ловя руками воздух. - А все казалось таким простым...
О попадании по руке Сандей и речи сейчас не было, так как секунд 20 Минца еще качало, как на палубе корабля в не самую спокойную погоду.
- До тошноты, говоришь? - сказал он, уже начав злиться на себя и такой позорно дохлый вестибулярный аппарат. - Ладно.
И с упорством мазохиста, набычившись и сжав зубы, он принялся повторять вращения вокруг себя снова и снова. Это были не те ощущения, что в центрифуге, где человека давило перегрузками, перекрывая дыхание, но тоже уже становившиеся малоприятными. Хотя особых физических затрат не требовалось, Минц покрылся потом от усилий удержаться на ногах, которые уводили его с каждым разом все дальше от точки, где он должен был стоять. Раз десять Эврам стойко прокрутился, но потом появилось неприятное тяжелое ощущение в носу и горле, перешедшее уже в знакомую тошноту.
- Все, стоп, - сказал Эврам, зигзагами дошкандыбал до турника в нескольких шагах и вцепился в его стойку руками, так как нуждался хоть в какой-то надежной опоре, а хвататься за Сандей счел неприличным.
Отдышался, часто сглатывая слюну в борьбе с тошнотой, подождал, пока пол перестанет покачиваться и вздохнул, утерев капли пота с лица.
- Кажется, меня не возьмут не только в астронавты, но и в моряки, - сказал он, невесело усмехнувшись. - Ты думаешь, такие безнадежные случаи лечатся? Что-то не верится. Но ты права, теперь у меня будет, чем занять жену, когда ей захочется чего-нибудь головокружительного.

- Трудно не вертеть головой, когда она сама вертится, причем изнутри, - усмехнулся Эврам, отлипнув от турника и снова занимая свое место на матах. - Балерины ведь как-то это делают... И даже медведи в цирке. Кстати, о медведях...
Минц постарался вспомнить во всех деталях, как он он видел танцующих дрессированных медведей. Они задирали морды вверх, когда подолгу кружились вокруг своей оси на задних лапах. Стоит попробовать... Эврам снова начал вращение вокруг себя, подняв голову и глядя в потолок. И к его удивлению, ему стало легче выполнять задание. Перед глазами уже не все крутилось в процессе, а имелась четкая точка, за которую цепляется взгляд. Вращение вокруг все равно было, но не такое сбивающее с толку, как если бы  Минц сохранял взгляд вперед. Эврам выбрал центром своего обзора одну из люминесцентных ламп на потолке, приободрился и в процессе кружения его даже не понесло по дуге, как в последний раз. Но когда он, довольный, что перехитрил свой организм, в конце упражнения опустил голову, чтобы победоносно хлопнут Сандей по ладони, его не просто повело - его уронило мордой вперед на маты. Эврам едва успел руки подставить, чтобы лицом не влепиться. И почти целую минуту его валило снова набок, когда он пытался встать. Наконец, он сдался, дав себе полежать немного.
- Алкоголь и наркотики отдыхают, - выдавил он из себя. - Спасибо за бесплатный мощный торк.
Невольно шаря глазами вокруг, Эврам увидел, как его сторону посматривает группа людей в другом конце зала, которая выполняла упражнения по общей физической подготовке под надзором инструктора. Минц осознал, что он в довольно жалком облике валяется сейчас у ног Сандей и собрал всю волю в кулак, чтобы встать. Очень хотелось сказать "На сегодня хватит, я тороплюсь, у меня важная встреча, срочная операция, еще что-то совершенно неотложное", но так не хотелось пасовать.
Шумно выдохнув, Эврам снова поднялся на ноги. И теперь отказался от "читерства" со взглядом в потолок. Только сейчас он внял словам Элис о счете и неподвижной голове. Держал теперь шею так, что она у него от напряжения заныла. Пытался в вертящейся окружающей среде нащупать какой-то ритм поворота, настроиться на него. Вроде, даже получилось, как показалось Минцу. Попутно вспоминал стихи и песни, которые знал, заставляя повторять про себя. Но быстро сбивался, забывая слова, и все получалось еще хуже, чем с пустой головой, не занятой ничем. Причем Эврам начал сбиваться и со счета, когда отмечал про себя номер совершенного круга, поэтому стал "недокручивать" упражнение, сам того не замечая. Тошноту пока Минц успешно сдерживал, но она  тянула желудок и горло ближе к концу задания, а потом и редкие рвотные позывы появились, обжигая пищевод огнем изнутри. Ни разу Минц не попал по руке Элис, все время промахиваясь. И чем дальше шло занятие, тем чаще он оказывался на полу, так и не улавливая момента, когда и как именно его "роняет".
- Минуту, - поднял он руку, сидя на матах после очередного падения. - Чуть вздохну. Голова кружится.
Проглотив жгучий комок в горле, Минц старался отдышаться. Процесс сбивал к черту все - мозги, устойчивость и веру в себя. Сейчас у Эврама было полное ощущение, что он-то вращение закончил, а вот мозги в голове продолжают движение по кругу. Борода стала мокрой от пота и зачесалась. Минц протер рукой мокрое лицо.
- Кажется, мокрое полотенце и гигиенический пакет при тошноте с логотипом NASA - лучшие друзья астронавта, - пошутил он, когда мир перестал дергаться перед газами, норовя снова пуститься в карусель. - Мне бы чуть пораньше закончить с нашим занятием, чтобы было время душ принять.
Минц поискал по стенам спортзала часы, которые тут в центре подготовки астронавтов в каждом помещении понатыканы. А когда увидел их, обалдел. Ему казалось, что он тут точно уже больше часа пыжится, а на самом деле прошло чуть больше 25-ти минут. "Еще столько же, и пол-столько", - автоматически подумал Эврам. Внутри включился ленивый тип, который требовал, чтобы Минц сейчас разговорил Элис о чем-то, порасспрашивал, чтобы меньше времени осталось на выполнение задания. Но ущемленное сейчас достоинство требовало сатисфакции, доказательства самому себе, что он не слабак. Поэтому Минц снова со вздохом встал на ноги и продолжил кружиться.

Эврам с радостью воспользовался передышкой, пока Элис ему пульс измеряла и показывала, как еще можно попробовать обмануть коварное тело, явно не стремившееся на Маря в отличие от разума Минца. Он просто покивал на ее слова, сказав:
- Я все понимаю. И пытаюсь.
И совсем повеселел он от того, что занятие скоро закончится. Внимательно проследив за действиями своего "тренера", он попробовал повторить "прием дервиша". Голова закружилась, но он не навернулся, устояв на ногах, хотя и по руке Сандей снова не попал. Однако призрак успеха списал на то, что передохнул перед выполнением упражнения. Сразу после этого попробовал "прием фуэте", но тут, видимо, нужна была привычка или искусство "хватать" маркер для зрения, и от быстрого поворота голову Минца сразу замутило. И он прекратил выполнение задания.
- Нет, - произнес он. - Балетные приколы точно не для меня. Еще хуже все становится.
Затем, как и было ему предложено, принялся вращаться с закрытыми глазами. Боясь что сразу станет хреново, чуть замедлил вращение. И с удивление понял, что вполне нормально переносит такое кружение. Во всяком случае тошнота не появилась, голова закружилась к 8-10 повороту, но не сказать, чтобы так уж сильно. Оказывается, мельтешение перед глазами больше проблем создавало. Однако, открыв глаза, и попытавшись хлопнуть Сандей по руке, Минц понял, что  стоит к ней задом, и метра на два дальше, чем должен был. С закрытыми глазами он не почувствовал, где надо остановиться. Его увело и развернуло не туда.   
- Так, кажется, это был лучший заход по моим ощущениям, хоть и результат - ноль, - сказал он. - Я сейчас еще попробую.
Эврам глянул на большие окна в спортзале, идущие по стенам с одной стороны. Вот он ориентир. Если следить за сменой света и тьмы под закрытыми веками, можно потенциально довольно точно определить, когда нужно останавливаться. А вот непроизвольное удаление от Элис, Минц не знал, как отменить. Он не чувствовал во время вращения, что его уводит в сторону.
Прикинув взглядом, как стоит Элис относительно ярко освещенных солнцем окон, Эврам снова закрутился сперва в одну, потому в другую сторону с закрытыми глазами. Когда он докрутил последний круг, то был почти уверен, что стоит как раз напротив Элис, судя по расположению света. Открывая глаза, он взмахнул рукой, чтобы ударить ладонью  о ладонь Сандей, но неожиданно ударил ее по протянутой руке снизу - по тыльной стороне. И, значит, снова неверно определил, где стояла девушка. Но он ее хотя бы коснулся! Пусть и случайно, считая, что ее рука немного в стороне. Эврам радостно улыбнулся и произнес:
- Почти.
А ехидный внутренний голос в этот момент ему шептал внутри головы: "А где это ты в космосе или глухой кабине центрифуги найдешь световые ориентиры, чтобы за них цепляться?" На это у Эврама ответа не было. Но его все равно очень обрадовал хоть какой-то результат. До этого все было совсем уж безрадостно.
- В общем, с закрытыми глазами лучше в плане самочувствия. Я ориентировался на свет окон. Однако... в центрифуге окон нет.

Эврам воспрянул духом после заявления Элис о том, что у него все не так уж плохо. Она точно вселила в него надежду, которую он тут с каждым днем терял потихоньку. На примечание о "зелени" Минц немного смутился, но рассмеялся.
- Ну, может, хотя бы из-за нее меня возьмут в экспедицию. Должно же быть на Марсе хоть что-то зеленое, - пошутил он.
Выражение "дуй на занятия" еще больше развеселило. Если бы Минц сейчас не был в отпуске, и не метался бы по центру Джонсона в оранжевом комбинезоне кандидата в астронавты, то Элис была бы сейчас под его надзором в процессе подготовки к экспедиции. И проходила бы тренировки под его контролем, ведь медотдел этим и занимается - следит за состоянием астронавтов. И тогда бы Элис выполняла его указания и предписания. А "дуй на занятия" говорил бы ей Минц, отпуская пилота после медицинских тестов. Наверно, примерно с такой же интонацией. Ну, что ж, побывать в шкуре  подчиненного (в каком-то смысле) у своего же поднадзорного, - это тоже любопытный опыт.
- Постараюсь не задерживаться, - кивнул он Сандей уходящей из спортзала.
Сам же двинулся к душевым, отмечая, что занятие привело его в состояние легкой прострации и даже эйфории. Видимо, вследствие "накручивания" головы и выброса эндорфинов. В шкафчике в общей раздевалке у Минца была гражданская одежда, в которой он приехал утром в центр, и кое-какие шмотки про запас. Поэтому белье и футболку он смог сменить, прибыв на технические занятия вполне свежим. А вот там его от усталости накрыло. Он мучительно боролся со сном, периодически упуская то, что рассказывал про двигатели корабля "Триумф" лектор-инженер. Досадовал и заставлял себя конспектировать то, что слышал. Но все равно часть информации выпадала. Все-таки не дураки составляли график занятий для кандидатов - полтора часа после центрифуги им следовало отдыхать, чтобы потом нормально слушать лекции. Минцу вряд ли придется, конечно, в полете ремонтировать какие-то системы корабля, но общие знания он должен был иметь, чтобы смочь подменить кого-то, если в этом возникнет необходимость. И экзамен по техчасти сдавать придется, и это тоже важный тест, которые нельзя провалить. Эврам понял, что  придется поговорить с Сандей о том, чтобы в течение дня не так рьяно тренироваться, дабы мозги после этого не отключались.
Еле дотянув до конца лекций, Минц сразу взбодрился во время занятий в бассейне. Там приходилось пахать физически, и тесты  были немногим легче иных тренировок. Разве что голова тут кружилась не от "каруселей", а от нехватки воздуха. Но плаванием Эврам занимался почти всю жизнь, пусть и непрофессионально.  Воду он вообще любил, хотя рвался на одну из самых сухих планет Солнечной системы. Но это же всего на 2 года, а такой срок можно потерпеть ради высоких целей.

Выполз из бассейна вечером после занятий Минц уже чертовски уставшим. Тело молило об отдыхе. Хотя бы просто о небольшом периоде неподвижности. Но отказаться от дополнительных занятий с Сандей Эврам не мог. Это удача, что она обратила на него внимание и взялась помочь. Отказываться от такого было бы крайне глупо. Переодевшись в штатское, и сдав комбинезон в стирку (завтра утром получит свежий), Минц направился к фрэш-бару. Мышцы еще ныли и дрожали после двадцатиминутного упражнения в воде на удержание тела на поверхности с помощью одних ног. "Добрый" тренер завершил занятия именно этим, доконав уже и так вымотанных за день кандидатов. Зато просто ходить после таких нагрузок было легко.
Эврам вошел в бар и не узнал Элис в гражданской одежде. Хоть тут было немного посетителей, он остановился и завертел головой в поисках своего "тренера". А когда увидел ее, наконец, был немного удивлен, насколько обычная одежда меняет облик человека - перед ним сейчас был уже не строгий астронавт и агент спецслужб, а обычная на вид девушка. Минц взял со стойки сок манго и присел за столик с Элис. Еще чуть дрожащие мышцы требовали отдыха, а попа проявляла чудеса сканирования пространства, безошибочно находя для себя посадочную площадку.
- Добрый вечер. Итак, чем мы будем заниматься? На будущее я бы хотел поговорить о занятиях днем. Я сегодня на лекциях просто вырубался, а какие-то бодрящие средства принимать нельзя, кровь же каждый день берут на анализ. Что бы такое придумать, чтоб одно другому не мешало?

Эврам смутился, когда Элис его обвинила в том, что он «в отказную» собрался.
- Нет, не в отказную, - покачал он головой. – Просто одно не должно критично мешать другому. Я, к  сожалению, не бог, хотя хотелось бы с уровнем здешней подготовки астронавтов. Спасибо, что готова пойти навстречу. Давай днем отменим все. Если у меня будет выдаваться время и силы, я сам что-то буду делать в спортзале. И тебе не придется днем со мной нянчиться. А полноценные какие-то занятия предлагаю проводить вечером и в выходные. С семьей я постараюсь урегулировать проблему уикендов. Но иногда мне все же надо будет уделять ей время. То есть, в субботу или в воскресенье я буду брать полдня для своих близких.
На слова о том, что вечер запланирован и какие-то люди подняты по тревоге, заставили Минца недоуменно улыбнуться. Он не представлял, какие еще люди понадобятся для занятий. Но взглядом выразил вежливую заинтересованность. А что еще ему оставалось? Назвался груздем - полезай в кузов. Отступать Эврам точно не собирался.
Когда Сандей встала и кивнула ему следовать за ним, Минц глотком допил свой сок, автоматически взял стаканы – свои и Элис, отнес их к стойке (простое и принятое тут среди сотрудников выражение вежливости персоналу бара в здании NASA), после чего уже догнал девушку в холле. Ноги были, как каменные, им так было хорошо только что  в неподвижности, и так тяжко снова шевелиться. Но Эврам надеялся, что особых физических затрат вечернее занятие не потребует.
Пока они шли между зданиями, Минц позвонил по мобильному жене, сообщив, что у него добавилось занятий по вечерам, и он будет дома, скорее всего, поздно. Завершив разговор нежным «Целую тебя, до встречи» он продолжил путь рядом с Сандей. Эврам сперва предположил, что она ведет его в другое здание на территории центра Джонсона, но оказалось, что привела на одну из автомобильных стоянок для гостей. Тут он увидел разрисованный джип и мужика-неформала в полтора раза крупнее себя.  Он даже не представлял, что у серьезной дамы из спецслужб и пилота будущей марсианской экспедиции могут быть такие «экзотические» друзья, подобных которым сам Эврам, выросший в приличной и небедной семье, обычно в жизни сторонился. В NASA тоже работают фрики, и с цветными ирокезами бакалавры астрофизики ходят, и с татуировками, и с имплантированными золотыми зубами. Однако их там очень мало, и они очень ценные специалисты, потому что странных людей в национальное  аэрокосмическое агентство берут неохотно. Но тут выбирать не приходилось. Впрочем, и джип у Энтони был не из дешевых, несмотрся на весь его вид и криминальную внешность владельца.
- Эврам, - представился Минц, пожимая руку Прайсу - Рад знакомству.
Он надеялся, что знакомство это ненадолго продлится. Но был удивлен, что ему предлагается сесть в эту машину и куда-то ехать. Раз джип на гостевой стоянке, значит, куда-то вовне центра Джонсона. Машина Эврама стояла на другой стоянке, и он хотел бы поехать на ней, конечно, но решил не спорить с Сандей, чтобы не создавать о себе превратного мнения. Он не хотел, чтобы она отказалась с ним возиться, если он покажет себя снобом или чистоплюем. Поэтому он молча забрался в джип, подумав, что домой потом сможет вернуться и на такси, а его машину на охраняемой стоянке ночью никуда не денется тут. Он сможет потом перезвонить охранникам и предупредить, чтобы они не взволновались, почему одна машина персонала осталась ночевать в центре.
В пути Минц был несколько удивлен (надо сказать, неприятно) манерой разговора Элис с Энтони. Довольно грубой для девушки. И даже его присутствия она не стеснялась. А днем казалась такой серьезной... На подмигивание в зеркало заднего вида Эврам ответил дежурной полуулыбкой, которую сам называл «японской» - он ею улыбался, когда не хотелось, но надо было показывать вежливость и дружелюбие. Сам же смотрел вокруг, прикидывая, куда они едут.  Спасибо, что дружок Сандей не приставал с расспросами, сияя татуированной лысиной на солнце. Минц понял кого он ему напомнила – вышибалу из бара низкого пошиба, по которым Эврам обычно не ходил.
Машина привезла людей к каким-то складам, и внутри Минца даже зашевелилось какое-то невольное беспокойство. Но он отмел дурные мысли, прекрасно понимая, что нафиг никому тут не нужны его жизнь и кредитные карточки. И даже решил, что любопытно будет узнать чаяния астронавта вне стен центра подготовки. Элис что-то там оценила и назвала добротным, хотя Эврам видел вокруг себя не более чем какую-то старую промышленную базу, уделанную граффити и давно не видевшую нормального ремонта. Но уже с любопытством кивнул на сообщение о том, что заниматься сегодня он будет тут. Посмотрим, что тут такое.
Внутри складское помещение было не краше, чем снаружи – тоже старое и не ремонтированное. Хотя внутри было чисто. А зал с батутами заставил Эврама с удивлением озираться на все это. Он не видел ничего подобного, разве что в цирке во время выступления воздушных акробатов. Но тут был воистину огромный зал, весь в сетках. Минц улыбнулся уже теплее, глядя на это, и поняв, что ему сейчас предложат тут попрыгать. А всю эту «батутную» конструкцию построила компания Энтони для развлечения. На замечание Прайса, что Элис может его ушатать, рассмеялся, сказав:
- Да, может. Сегодня днем она это уже делала.
И сам отметил, что после знакомства с таким милым увлечением увальня в татуировках, Минц стал относиться к нему несколько теплее. И даже неприятное впечатление от разговоров Сандей в пути несколько развеялось.
- Можно? – спросил он, указав на один из батутов, который очень даже захотелось опробовать. – С детства не прыгал на батутах.
Но раз Прайс уже разрешил, то Эврам снял ботинки и забрался в одну из сеток. Попробовал упругие тросы, попутно осматриваясь, насколько безопасно тут все сделано. Потолки высокие, в принципе, можно было не бояться шарахнуться об них. А вот промахнуться мимо батутов не хотелось бы. Впрочем, сетки перекрывали друг друга , и все выглядело вполне безопасно. Но сомнение все же шебуршилось где-то в душе Минца – он же слышал, что документы не оформлены, значит, этот объект никакие комиссии по безопасности не принимали. Зато в наличии был сотрудник ГОСбезопасности в количестве одной штуки. И Эврам полагал, что Элис его сюда привела не для того, чтобы кандидатов в марсианскую экспедицию стало на одного меньше.
Попрыгав немного для пробы, Минц почувствовал какой-то забытый мальчишеский восторг, и даже попытался перекувыркнуться через голову, но приземлился на батут уже не на ноги, а плашмя. Рассмеялся, покачавшись и снова поднимаясь. После отдыха в поездке физическая усталость уже не так давала о себе знать.
- А здесь интересно, - сказал он и указал на разноуровневые сетки в зале. – Полагаю, что можно попробовать даже с сетки на сетку перепрыгнуть

Минц уже несколько другими глазами посмотрел на Прайса после рассказа о нем Элис. Каким бы фриком тот ни выглядел, но авиационное прошлое и работа с молодежью добавили плюсов в образ этого увальня в голове Эврама. Затем он выслушал внимательно инструкции Сандей, и понял, что задачи ему ставятся сложные. Пока он даже не мог представить, насколько. Оставалось только пожалеть, что Минц родился не в семье цирковых акробатов, которые могли бы ему передать умение управлять своим телом в воздухе еще с пеленок. Наверно, только в этом случае он смог бы быстро освоить здешние "снаряды", похожие на гигантскую сложную паутину для ловли людей. Но Эврам не пожалел, что не стал циркачом и не умеет скакать по батутам. Хорошему мальчику из приличной еврейской семьи, живущей в США, подобная карьера не светила ни при каком раскладе. Зато с искренним интересом и восхищением смотрел он на кульбиты Элис, зацепившись за раму большого батута в углу. Лихо она проделывала все это, прекрасно управляя своим телом в воздухе. Наверно, в невесомости она тоже с завидной ловкостью сможет передвигаться по кораблю.
- Здорово! - произнес он, когда девушка закончила показ своих возможностей. - Боюсь, мне так точно не смочь. Но за наводку спасибо. Я как раз работаю в отделе, которые придумывает "орудия пыток" для астронавтов. Батуты я как-то упустил из виду. Надо подкинуть идею главам NASA, что неплохо бы завести такой полигон и включить в общую программу подготовки.
А сам мысленно добавил: "Если меня вышибут из отряда астронавтов, хоть будет личный опыт прохождения огня, воды и медных труб, которые медики и физиологи придумывают для жаждущих полететь в космос".
- Вопросов нет пока. Если будут, задам. Все понял, попробую, - закончил он и, встав, короткими прыжками переместился в центр большого батута, чтобы приступить к постижению искусства полета и приземления на ноги.
Сделав несколько вертикальных прыжков, Минц набрал нужную, по его мнению, высоту для сальто, и попробовал. Если с переворотами все было более-менее нормально, то приземления на ноги были неловкими и случайными. Однако упругие сетки исключали получение каких-то травм, и Минц нашел их очень продуманно сделанными. Несмотря на то, что он чертовски устал сегодня, эти прыжки с полетами и поворотами были свежим впечатлением для Эврама, поэтому он даже удовольствие от процесса получал. Тем более, что упражнение требовало скорее сосредоточенности и управления телом, нежели тяжелого физического труда. Впрочем, по тому, что Минц вскоре взмок, можно было говорить, что нагрузка на мышцы все же идет. Но она почти не ощущалась, особенно во время пребывания в воздухе. Все-таки волшебное чувство полета захватывало и нивелировало прочие издержки. Минцу определенно нравилось тут находиться.
Где-то полчаса Эврам без остановки совершал одинарные простенькие сальто. Пока на ноги редко приземлялся, и голова не кружилась - все же было с остановками, и без перегрузок. Но вот ему удалось три раза подряд переворачиваться и сразу отталкиваться снова. И тут он потерял ориентацию, в четвертый раз шлепнувшись на батут раскоряченной жабой, уже не понимавшей, где тут пол, а где потолок. Несколько секунд ему понадобилось на то, чтобы унять головокружение и вернуть себе нормальное восприятие мира. Но все равно он, все еще лежа на батуте, довольно и даже несколько победоносно взглянул на Сандей, наблюдавшей за ним.
- Три раза подряд! Ты видела? - радостно сказал он, сияя.
Воодушевленный успехом, он снова подскочил и принялся прыгать. Но теперь болтанка в голове появлялась все быстрее, мешая ему и заставляя периодически брать тайм-ауты на несколько секунд для того, чтобы мир вокруг не летал. Жестокий приступ тошноты с позывами к рвоте накрыл его совершенно неожиданно, когда он уже был уверен, что вполне в силах справиться с таким головокружением. Минц характерно хрюкнул, закрывая рот рукой и падая боком на батут. Подобно отравленному дустом таракану, зигзагами, но очень быстро, пополз по сетке к краю батута, перебирая ногами и свободной рукой. Вторая так и зажимала рот, хотя процесс "метания харчей" уже начался. Перекинув тело через раму, Эврам сверзился на пол, не удержав равновесия (его утянуло в сторону головокружение). Заполошно осмотревшись вытаращенными глазами, Минц понял, что не знает, где тут туалет. Но инстинкт гнал его прочь, и он рванул в носках в единственном известном ему направлении - к коридору, по которому его сюда привели. Выскочив в него, он уже не смог сдерживаться, и его вырвало на пол. Грязи немного развел, так как после тренировки в бассейне Минц только сок выпил в баре, и все. Но все равно было неприятно, что напакостил. Пока ронял слюни и сопли, вынужден был и к стене привалиться, потому что его все еще водило из стороны в сторону.
- Простите, я уберу за собой, - сдавленно произнес он с трудом.
И с мучительным звуком выдал еще одну порцию содержимого своих некормленных потрошков, уже задолбавшихся блевать по несколько раз на дню, о чем желудок и мышцы живота просигнализировали Эвраму довольно острой болью при очередном спазме.  Свободной рукой Минц принялся шарить по карманам брюк в поисках носового платка. Но тот остался в куртке, которую он снял в зале. И оттого, что ему даже утереться нечем, Минцу стало особенно неловко. Прямо мучительно неловко.

- Спасибо, что помогли мне сохранить остатки достоинства, - сказал Эврам Прайсу, утершись полотенцем, и присоединившись к хозяевам за стойкой. - И убрали. Мне ужасно неловко, я мог бы сам это сделать. Я никогда раньше не замечал, что у меня настолько развитый рвотный рефлекс. Только после того как столкнулся с особенностями подготовки астронавтов. Наверно, мне все же стоит попить слабые холинолитики. Хоть что-то с этим сделать...
От пиццы он вежливо отказался, потому что сейчас точно не испытывал голода, да и вообще какого-либо желания что-то внутрь себя впихивать. Все время было ощущение и страх, что  спазмы снова начнутся ни с того, ни с сего.  Опять переживать позор не хотелось, несмотря на уверения Энтони в том, что "такие тут иной раз пачками попадаются". Неприятно чувствовать себя в "пачке" неудачников, которых амбиции заводят к тому, с чем у них нет возможности справиться. В общем, Эврам испытывал сейчас уже знакомый приступ уныния, хотя скрывал это за смущенной улыбкой. Милый разговор Сандей и Прайса разрядил обстановку (хотя, напряженной она, наверно, казалась только Минцу). Когда Элис обратилась к нему, придвинул к себе стакан с зеленым питьем и понюхал его:
- Спасибо. Пахнет интересно. Что это?
Минцу не хотелось это пить, хотя запах у напитка был приятный. Но куда с большим удовольствием он выпил бы сейчас простой холодной воды. Но Эврам подумал, что не попробовать - это обидеть хозяйку, которая болтала это странное на вид питье, навевавшее образы толпы ведьм в длиннополых плащах, которые в полнолуние варят что-то в огромном котле в волшебном лесу. Хотя бы немного отпить надо. Что Эврам и сделал. Не сказать, что ему понравилось (кофе вкуснее), но не было противным, и "холодным" от явно присутствовавшей в составе мяты. Спасибо на этом. Тошнота улеглась практически сразу.
- Насиловать свой организм - это мое неотъемлемое право, - пошутил он в ответ на слова Сандей о том, что решать ему, прыгать дальше или нет.
Минц глянул на наручные часы, чтобы прикинуть, сколько у него потенциально может быть свободного времени еще сегодня, и с досадой констатировал, что циферблат разбит. Очень приличные классические Longines за четыре штуки баксов из титана, и стекло теперь - сплошная сетка трещин. Но не рассыпалось, и секундная стрелка двигалась, значит, сам механизм не пострадал.  Ну, что ж, сам виноват, что забыл снять. Теперь придется нести в фирменную мастерскую, потому что сейчас, в век электронных гаджетов, классику ремонтировать могут немногие. Только те, кто ее и выпускает. Ремонт тоже влетит в копеечку. Эврам не помнил, где их разбил. Сюда он входит с целыми часами. Наверно, когда ему приперло, долбанул рукой об металлическую раму батута. Слезал же, как раненый, ничего не соображая.
- Я попробую еще попрыгать, - сказал Минц. - Говорят, что упорство и труд все перетрут. Может, и эта проблема исчезнет, если больше заниматься. Я попробую не крутить головой. Если честно, даже не замечал, что я ею крутил. Когда находишься в воздухе, плохо выходит что-то контролировать. Если следишь за чем-то одним, упускаешь другое. Обычно в таких случаях либо практика помогает, либо... уже ничего. Ритм, говоришь? Да, возможно, дело в ритме. Я попробую. Спасибо за напиток.
Оставив недопитый стакан с "болотным" питьем на стойке, Эврам встал и отправился снова на батуты. Перед тем, как лезть на них, снял часы и аккуратно положил их в карман куртки. Запоздалая предосторожность. Затем со вздохом снова забрался на сетку. Теперь он решил действовать немного по-другому - найти удобный ритм и высоту прыжков, не выделываясь и не увлекаясь, держать шею неподвижно по возможности, и делать простенькое сальто не каждый раз, а через 2-3 обычных вертикальных прыжка. Чтобы голову не кружило. Если тошнота не вернется, будет потихоньку увеличивать количество сальто. Согласовав в голове последовательность и характер дальнейших действий, Минц приступил к упражнениям.
Прыгал он долго, около часа, давая себе только пару раз короткий отдых. Внимательно слушал свой организм, и при любых ощущениях приближающейся тошноты (а было несколько приступов) прекращал делать сальто, но продолжал прыгать. В общем, процесс получилось худо-бедно контролировать. И Эврам даже попробовал совершить серию прыжков по нескольким батутам. Нашел это довольно любопытным, хотя, конечно, о красоте прыжков речи не было. Они просто получались, что уже немало радовало Эврама. Но в какой-то момент мышцы на ногах конкретно так "зазвенели", и произошло подряд несколько судорог - мелких, с которыми Минц быстро справился, но просигнализировавших о том, что пора отдохнуть. К этому моменту Минц был уже весь мокрый, с прилипшими к потной  морде волосами и склеенной клочками бородой. Об одежде и говорить нечего - вид такой, словно дрова в лесу топором рубил. Эврам сделал себе в голове заметку на будущее, что всегда надо иметь с собой что-то на смену.
Он слез с батутов, обулся и сообщил Элис, что на сегодня выдохся. Воспользовался тем же полотенцем, которое ему ранее дал Энтони.
- Спасибо за занятия, тренер, - сказал, полушутливо поклонившись, и посмотрел в сторону Прайса. - Энтони, подбросите меня в Кейти*? А то я свою машину у центра Джонсона оставил. Впрочем, могу и такси вызвать.
Эврам вдруг подумал, что, возможно, Элис и ее друг хотели бы остаться вечером наедине, а он собирается заставить Прайса тащиться куда-то на ночь глядя. 

-------------------------
* Кейти - один из самых приличных районов Хьюстона, находится на западе от города - зеленый пояс, хорошая экология, население в большинстве белое, богатый пригород (не миллионеры живут, но люди с достатком выше среднего).

Минц посмеялся на оценкой Энтони, назвавшего его мокрой курицей. Прозвучало не обидно, а вполне добродушно. Он поблагодарил Прайса за одолжение, потому что на такси не любил ездить. Кстати, хорошо, что его машина осталась у центра Джонсона - он чертовски устал, и толкаться сейчас по хьюстонским пробкам было бы дополнительным испытанием. Рассеянное внимание могло привести к проблемам.
Эврам вытерся полотенцем (насколько получилось хоть как-то стать суше) и надел куртку, с улыбкой слушая шутливый диалог Энтони и Элис. Затем последовал за ними к выходу, оставив полотенце на табурете у барной стойки. В пути слушал наставления Сандей и кивал. Подумал том, где ему ЕЩЕ взять свободного времени и сил на то, чтобы дома какие-то упражнения выполнять? Разве что отменить сон вовсе. Потому что Минц с утра приезжал в центр, сегодня вечером занимался тут, а дома его хватит только на душ и ужин, это точно. Рейчел, конечно, умеет иногда поднимать его силы, но, кажется, сегодня ей это не удастся, и никакое эротичное белье не поможет. Впрочем, жена, понимая, что нагрузки сейчас у Эврама серьезные, и не претендовала на его внимание больше, чем он в силах был ей дать. 
- Я прикину по времени, сколько смогу уделять занятиям, и завтра сообщу, - пообещал он.
Минц вышел на улицу вместе сос воими спутниками, попутно узнав, что на этом невзрачном складе не только любители попрыгать на батутах собираются, но есть еще велосипедисты и альпинисты.
- Да у вас тут целый спортивный центр, я смотрю, - сказал он, забираясь на заднее сиденье джипа Прайса. - Неплохо бы ему отделку сделать, территорию вокруг расчистить и облагородить. Ну, и интерьеры постильней. Можно кредит в банке взять или попробовать привлечь благотворительные фонды. Если бы вон Элис открыла тут "Школу юных астронавтов" с рекламой и возможной поддержкой NASA, думаю, вы могли бы иметь неплохой доход. Ну, я имею в виду, когда Элис вернется с Марса.
И добавил шутливо:
- Можете и мою фотку в рекламных целях повесить у себя на стенку, потому что я тоже намерен стать астронавтом. Можно сказать, первый ученик. Или не первый? Скольких отправила в космос гуру Сандей? Кстати, давай обменяемся телефонами, чтобы легче находить друг друга днем. В перерывах между занятиями я его включаю.

Прайс довольно быстро доставил Минца к дому в Кейти, зная какие-то проезды по дворам, что позволило ему объехать самые большие пробки. Эврам с наслаждением вымылся и за ужином рассказал Рейчел о своем добровольном тренере. И о шансах, которые она ему дает. Жена спокойно, но с некоторой грустью отнеслась к известию о том, что Эврам будет еще меньше времени проводить дома. Условились, что все-таки полдня в неделю он будет уделять ей и маленькой Эстер. После чего сказала, что не прочь  сама попрыгать на батутах, о которых рассказал муж. Минц пообещал спросить у Элис и Энтони, может ли он как-нибудь взять с собой супругу. Хотя бы для того, чтобы она убедилась, что он не романы крутит по вечерам. Уже почти вырубаясь, Эврам повозился немного с дочерью, и, как только она уснула, уполз в постель. Выключился мгновенно, и даже не снилось ничего.

Утром, оставив жену дома, Минц добрался до центра Джонсона на такси. И снова включился в круговерть программы подготовки астронавтов. Сегодня центрифуги в расписании не было, так что день прошел вполне нормально. Хотя, конечно, устал к вечеру, как всегда. Между тренировками и лекциями практически не было просветов, чтобы нормально поговорить с Элис, но Эврам позвонил ей и предложил встретиться в том же фрэш-баре после занятий.
На этот раз он первым туда пришел. И имел с собой сумку с необходимыми для тренировок принадлежностями. На этот раз на его руке были часы подешевле, а разбитые Минц попросил жену отнести в починку. Когда Элис пришла, Минц сразу после приветствия сообщил:
- Я прикинул по времени, как мне будет удобно заниматься. если тебя такой график устроит, было бы здорово. Но давай скорректируемся, ели у тебя иные планы. Итак, днем я занимаюсь только по основной программе центра, и, если выдается просвет, сам делаю какие-то упражнения. По вечерам - я твой на три часа, сразу после занятий. В субботу готов заниматься полный день. В воскресенье - первая половина дня. Вторую я обещал жене и дочке. Подойдет такой график? Ну, и я готов сейчас снова отправиться с тобой, куда ты скажешь. Но хотел бы на этот раз поехать на своем автомобиле.

- Я примерно помню дорогу, но лучше указывать. Разок сам съезжу и запомню путь, - ответил Эврам своему тренеру, шагая к стоянке. - Трапеция? Как в цирке? Любопытно.
Он рассмеялся, открывая на расстоянии замки своего автомобиля - светлого "Lincoln MKZ" одной из новых моделей. Машина была дороговата по доходам Эврама, но, по его мнению, такую было важно иметь для представительности. На карьеру хорошо влияет. Кроме того, машина была взята в кредит полгода назад, а семейный бюджет составлялся не только из зарплаты и шабашек Минца, но и из неплохого капитала супруги, бывшей родом из состоятельного дома. В общем, они с Рейчел могли себе позволить и брать большие кредиты, и иметь хороший дом, и две приличные машины в семье. Внутри автомобиль тоже был дорого отделан и шизофренически чист. У Эврама вообще на чистоте был бзик. Иногда "отпускало", как говорится, но ненадолго. Поэтому на автомойку Минц заезжал раза два в неделю, заказывая полную чистку. Правда, с нынешним графиком, занятий придется, возможно, пореже там бывать.
Минц жестом пригласил Элис садиться, сам занял место водителя.
- Попробуем без перепадов, - сказал он, выруливая со стоянки. - И чувствую себя сегодня замечательно. Не было центрифуги. Немного устал, но сегодня все равно был не самый тяжелый день. Так что,  надеюсь, мой организм будет сегодня благосклонней ко мне. Да и не ел я с обеда ничего. Надеюсь, что потеря веса не станет дополнительной проблемой при сдаче экзаменов, а то я уже с момента становления кандидатом потерял килограмм семь. Зато смогу теперь торговать рецептами для похудения. Кстати, моя супруга заинтересовалась прыжками на батуте. Могу я как-нибудь взять ее с собой попрыгать?
Эврам и выглядел аккуратно, и машина у него была аккуратная, и вел он ее соответственно - одновременно и осторожно, и уверенно, и спокойно. Поэтому путь до складов занял гораздо больше времени, чем вчера на джипе Прайса. В окружении разрисованных старых строений лощеный кремовый "Линкольн" выглядел каким-то чужеродным элементом - будто принцесса в бальном платье забрела в нищий квартал, холеная цаца оказалась на мусорке. Минц ухмыльнулся, закрывая машину, когда Элис вышла из нее, подумав, что на таком фоне его автомобиль выглядит особенно шикарным.
Сейчас Минц был лучше подготовлен к занятиям, взяв с собой спортивный костюм и все необходимое для приведения себя в порядок. даже гигиенические пакеты для рвоты имелись в арсенале. Все вчерашние проблемы учел. Перед тренировкой выяснил сразу, где находятся туалеты и душевые. И после небольшой экскурсии по зданию почувствовал себя в нем уверенней. Позаботился о том, чтобы его сумка была под рукой, и заранее снял часы. Переодевшись, и положив в карманы штанов аж два носовых платка, Минц под контролем Сандей провел разминку. Надо сказать, не блестяще провел, снова голова закружилась, но  позже, чем в прошлый раз, в спортзале центра Джонсона. Падал всего раза четыре, не удержавшись на ногах, что было уже неплохим результатом, однако ни разу не попал по выставленной руке Элис. Эврам радовался уже тому, что пока блевать не тянуло. Ему показалось, что он как будто ухватил технику вращений. И временами ему сегодня удавалось держать головокружение под контролем. В общем, Минц посчитал,ч то сегодня у него все получается гораздо лучше, хотя и без попаданий по руке тренера.