Честеру было наплевать, что русские перешли на свой родной язык, потому как не хотел знать никаких лишних секретов или упрекать людей за то, что они разговаривают на своем родном, не подстраиваясь под гостей своей базы. Но русские вовремя спохватились, Чейз отвлекся от разглядывания интересной белой стены, взглянул на Марго.
- Все в порядке, - он пожал плечами, -так веселее, по крайней мере было пару лет назад, все-таки я не всегда был такой, - он задумался, подбирая нужное слово, - занудный.
Чингиз рассказал о традициях разных университетов, а потом поделился своим личным опытом, а вот Дэлсону нечем было похвастаться.
- Если честно, после получения диплома я сразу ушел домой, а там свалился спать до позднего вечера. В студенческие годы я был необщителен, - пожав плечами, он почесал макушку, а после отпил немного чая, - поэтому, прошу прощения, не могу ответить, - виновато улыбнувшись, Честер откусил свой гематоген.

Чингиз выслушал Делсона, продолжая активно трескать гематоген, плитка которого быстро уменьшалась перед ним.
- (анг) Сдается мне, что на Марсе собрались самые серьезные бывшие студенты, - усмехнулся он. - У нас в академии все было очень серьезно, хотя после торжественного вручения дипломов и офицерских лычек мы с сокурсниками все равно оттянулись в парке аттракционов, в ресторане и на арендованном речном пароходике. Под конец, когда все благополучно напились, мне стал скучно, и я вернулся домой. Трудно быть трезвым в компании в такие моменты. Я же не пью, а на пьяных друзей далеко не всегда приятно смотреть.
На рассказ о "шаре" Чингиз посмеялся и покивал. В Академии федеральной службы безопасности подобное не было принято, офицеры же. Но сам завидовал немного бесшабашности студентов из сугубо гражданских ВУЗов. Они жили веселее. Однако упоминание войны как-то резко пригасило позитив Сунгурова. Поэтому он парой глотков допил чай, естественно, обжегшись и поморщившись. Подскочил, сунув в рот остатки гематогена, и с благодарностью поклонился Маргарите, приложив руку к груди.
- (анг) Премного благодарен за угощение. Можно как-нибудь еще забежать? А то я как-то особенно ясно сейчас понял, что у меня хроническая гематогенная недостаточность, которую я пока унял. Но, боюсь, это неизлечимо, и симптомы снова вернутся. Не откажете в кусочке вкуснятины страждущему, если загляну? - сказал Сунгуров шутливо и повернулся к Честеру. - Пользуйтесь моментом и кушайте. Гематоген - отличная штука: полезные белки, мед, молоко, витамины и отличный гемоглобин из крови быков. Кроме пользы, еще и радость, и энергия, и железо. Кстати, надо не забыть внести вас и Минца с Айрин в систему опознания камерами "сладкого автомата" в столовой. У нас тут ограничения на сахар и его заменители. Поэтому угощение нашей дражайшей Маргариты Ивановны - это поистине царский дар на этой станции. Спасибо ей большое. Я сейчас помою свою чашку.
Сунгуров схватил посуду, из которой пил чай, смял в комок упаковку от плитки гематогена и направился раковине.

Палата 1

Капельница закончилась. Минц, который не спал и посматривал на нее, пережал канюлю и аккуратно вынул иглу из вены, заклеив ее оставленными Марго антисептическими тампонами с пластырем. Сейчас он почувствовал себя немного лучше. Во всяком случае, от движения глаз уже не кружилась голова. Попробовал пальцами раздвинуть отечные складки на лице и приоткрыть травмированный глаз. Получилось глянуть «в щелочку», и Эврам с печалью констатировал, что видит этим глазом все мутно. Падение зрения случается после подобных травм, и оставалось только надеться, что это не отслоение роговицы или сетчатки. Впрочем, Марго показала себя универсалом и практиком с глубокими познаниями, поэтому Эврам смело доверился бы ей во всем.
Вспомнил о похоронах Александра, которые упомянул начальник русской экспедиции,  и решил, что обязательно должен на них присутствовать. Потому что, несмотря на жесткие разговоры с умершим, испытывал благодарность к этому человеку. Если бы не Александр, его профессиональная помощь, Честера и Элли, возможно, уже не было бы в живых. И сам он стал жертвой марсианской твари, которую именно американцы привезли сюда на своих скафандрах или уже внутри себя. Поэтому Минц был намерен настоять на том, чтоб хотя бы получить возможность попрощаться. Он был уверен, что Марго не одобрит его решения, однако хоть кратко, но Минц просто обязан был отдать дань памяти погибшему.
Он вспомнил, как Александр очень здорово нарисовал в блокноте космический корабль, пока они сидели в американском ровере, ожидая отправки на русскую станцию. Ирешил, что хочет сейчас сделать что-то подобное в его память. Хотел вызвать Маргариту, но сперва покопался в ящике для мелочей в стойке аппаратуры рядом со своей кроватью. Нашел там маркеры и несколько небольших листков матового пластика для заметок. Хотя понимал, что с сотрясением ему подобными вещами заниматься не рекомендуется, все же занялся рисованием. Минц не был художником, но простенькое что-то вполне мог нарисовать. Да и старался. В результате на листке появился космический корабль в окружении звезд. Подумав, Минц добавил в рисунок планету и два флага – российский и американский. На планшете посмотрел, как пишется по-русски слово «Спасибо», после чего внес в композицию и его.

За то незначительное время, которое ушло у Минца на творчество, он страшно устал. Отложив рисунок, Эврам позволил себе полежать некоторое время, закрыв глаза. Из смотровой слышались приглушенные голоса. Следовало сообщить Марго о своем желании попрощаться с Александром, чтобы люди не ушли без него. Минц посмотрел на панель вызова врача над своей кроватью, поднял руку и  нажал кнопку.

В смотровой зажегся индикатор на посту дежурного врача и прозвучал звуковой сигнал, оповещающий о том, что в первой палате пациенту требуется внимание.

Чингиз усмехнулся словам Делсона.
- (анг) Думаю, мы все еще наговоримся, и даже успеем надоесть друг другу, - сказал он. – Нам вместе тут до-о-олго жить.
Он быстро вымыл свою чашку в раковине санузла и вернул ее на стол. Тут прозвучал сигнал активации внутренней связи с настенной панели в смотровой. Это дежурный Завьялов вызывал Сунгурова и сообщил, что Нойманн на гауптвахте подала знак о том, что хочет выйти. Чингиз сказал в микрофон:
- Сейчас буду.
Потом попросил обработать фотки американцев для опознавательных систем «сладкого автомата» в столовой и ввести их в контрольную базу данных. После чего повернулся к Анисимовой и Делсону.
- (анг) Маргарита Ивановна, не зовите меня по имени-отчеству, достаточно просто имени. А то я чувствую себя столетним стариком. И я не слопаю весь ваш запас гематогена. Хотя мне трудно будет удержаться, но я постараюсь, - пошутил Чингиз с улыбкой. –  Мне пора. Спасибо за чай и приятную компанию. Еще увидимся. Я все же надеюсь поговорить с доктором Минцем попозже.
Запищал сигнал вызова на контрольной панели поста дежурного врача. Чингиз указал глазами на мигающий индикатор.
- (анг) Кажется, ему нужна ваша помощь.
После этого он кивнул Честеру и покинул медблок.

>> Основная база. Нижний уровень. Гауптвахта

Палата 1

- Минутку, подождите с капельницей, - попросил Эврам. - Я лучше себя чувствую. Правда. Лежа не штормит. Но я хотел бы вас попросить: позвольте мне попрощаться с Александром. Все-таки он очень много сделал для меня, всех нас. Если бы не он, то Честера и Элли, возможно, сейчас не было бы в живых. Это самое малое, чем я могу выразить ему свою благодарность. И хотел бы это сделать. Я дойду сам, все будет нормально. Попрошу Честера меня сопроводить, чтобы вас не отвлекать. Думаю, он не откажет. Насколько я вижу по часам на приборах, скоро уже начнутся похороны. Может, потом уже вторую капельницу? Если вы разрешите... Ненадолго.
Эврам понимал, что с таким лицом на публику не стоит выходить. Да и совсем не был уверен, что сможет ходить, не шатаясь. Но чувствовал, что просто обязан отдать дань памяти Александру.

Честер кивнул в ответ Чингизу, когда тот уходил и взглядом проводил Марго. Свой чай он допил немедленно, а угощение сожрал. Чашку, как и Сунгуров тоже помыл, не оставлять же все на Марго? За это недолгое время, что Дэлсон был в одиночестве он для себя отметил, что идти на похороны не собирается. Для этого было две причины: у него Смерть и так в лучших друзьях, да на пятки наступает, а вторая причина, которая вообще считается первоочередной была очевидна – на похоронах будут все русские с этой базы, в том числе и та мартышка (Дэлсон не знал имя), что разукрасила лицо Эврама, а вместе с ней прибавится число недовольных новом соседством.
Да вот не тут-то было. Марго вышла из палаты и тут же в пух и прах разбила мечты Честера проигнорировать похороны Александра, который был так добр к Честеру. Он постарался придать своему лицу совершенно спокойное выражение, но кто знал, что успела увидеть женщина, когда только произнесла свои слова?
- За Айрин не знаю, - пожал плечами Чейз, - я помогу Минцу, - поднявшись со стула, хотел пройти к Эвраму, - я собственно, что пришел-то к Вам, Марго, хочу помочь убрать тут, только скажете потом, что и куда убрать? Все сделаю, - кивнул он, слабо дернув уголком губ.

До того, как Марго успела ответить Честеру, в медблоке зазвучало сообщение по громкой связи. Выслушав сообщение, она нахмурилась, понимая, что принять никакой душ она не успеет, а надо было идти надевать скафандр, ведь она собиралась выйти на поверхность. Хотя у неё проскакивала мысль, что от этой идеи стоит отказаться и вернуться сразу в медблок, продолжить лечение Минца и начать уборку. Ведь все же её главной обязанностью была забота о живых.
- Рада слышать, помощь не помешает, - с улыбкой наконец-то смогла ответить Марго, - Правда давайте займемся этим уже после похорон. За полчаса мы тут много не наубираем. Да и Минц быстро идти не сможет. Так что предлагаю вам забрать его, я пока соберу аптечку на всякий случай. И будем двигаться.
Рита отошла к шкафчику и достала оттуда небольшую сумку-аптечку, в которую дополнительно положила бутылку воды и некоторые банальные успокоительные медикаменты, которые в случае чего можно со спокойной совестью выдавать особо эмоциональным членам экспедиции.

Палата 1

- Я еще полежу минут десять, - ответил Эврам, благодарный Честеру за то, что тот согласился помочь.
Впрочем, он и не сомневался, что Делсон ему не откажет.
- Торопиться пока некуда. Насколько я помню план станции, идти недалеко. На поверхность я не пойду, немного не в том состоянии. Скафандр у меня один, и заблевать его не хотелось бы. Прости уж за прозу. Спасибо, что согласился помочь. Я только хочу отдать дань уважения этому парню, который столько для всех нас сделал. Чисто символически. Потому что должен. Жаль, что не случилось познакомиться с ним поближе. Но тут уж судьба так решила...
Минц указал глазами на стул, предлагая Честеру присесть пока.
- Я сейчас соберусь с духом, поборю лень, и пойдем, - сказал он. - Меня не надо тащить на себе, только давать возможность иногда опереться, не больше. У тебя нормально складываются отношения с Марго? Она такая серьезная. Хотя, конечно, в последнее время радоваться ей особо не с чего... Но после всех печальных ритуалов надо попробовать ее как-то расшевелить и заставлять улыбаться почаще. Я считаю, что она очень хорошая женщина. Только излишне суровая. И немного странная. Впрочем, как все русские...

Палата 1

Эврам усмехнулся одной стороной лица.  Вообще, невозможно было удержаться, когда Честер улыбался. Он конечно, парень себе на уме, но обаяния ему не занимать. Когда он смеется, не разулыбаться самому чертовски трудно.
- Я рад, что напомнил тебе детство, - сказал Минц, и не упустил момента сам поддеть друга. – Ты мне его напоминал, когда в подгузнике тут разгуливал. И он на тебе сидел, как смокинг от Стюарта Хьюза. Честно. Умеешь ты носить экстравагантные вещи с особым достоинством. Ладно, не обижайся, я пошутил. А ты пацаном часто дрался? Впрочем, и вид у тебя боевой. Не то, что у меня. Я был на редкость правильным. И в частной школе учился, где морды друг другу не били. Там принято было самоутверждаться хорошими показателями в учебе. А теперь меня женщины бьют. Наверно, это компенсация за тихое детство и отрочество.
Минц рассмеялся, но тут же поморщился, так как в голове сразу противно заныло.
- Ну, я сам виноват, так-то… Варежку разинул, прохлопал угрозу. Зато теперь стану осторожнее. А вся эта «красота» пройдет. Все будет нормально.  Думаю, если мы не будем провоцировать никого, и докажем русским, что являемся толковыми специалистами, то отношения будут лучше. Я уверен в этом. Мы хоть и очень разные, но все же люди. Которых на Марсе осталось очень немного. Нам придется договориться. Тем более, начальник русской экспедиции, вроде, за нас. Иначе он не выпустил бы нас свободно гулять по своей станции. Сергей, Пака, они тоже нормально здесь с нами всю неделю общались. Чингиз этот… ну, он немного непонятный, и  какой-то слишком важный, но тоже, вроде нормальный. С ними барьер непонимания. Вроде, пройден. Нам всего лишь надо стать своими для всех здесь. Еще пару недель назад я не поверил бы тому, кто мне заявил бы, что я такое когда-либо скажу. Но все меняется. И на эту девушку, что так со мной обошлась, я не держу обиды. И ты не держи, ладно?
Ну, тут Эврам немного покривил душой. Он был обижен и уязвлен. Но понимал, что находится не в том положении, и не в том месте, чтобы показывать характер.

Палата 1
- Да, вот агрессию в адрес Айрин я бы, наверное, тоже не простил, - сказал Эврам. – Но сможем ли мы ее защитить, если кто-то и русских вдруг положит на нее глаз?.. Девушка симпатичная, а тут женщин мало, как я успел заметить. И ее одну поселили, вдали от нашего с тобой модуля. Меня это несколько… напрягает.  Драчливые девчонки – не самая большая наша проблема. Если честно…
Эврам вздохнул, помолчав.
- Если честно, я думал о том, что вернулся бы к нам на базу. И пытался выжить там. Но понимаю, что это глупо. И недолго мы там продержимся, даже если часть оранжереи сохранится. Но если совсем край придет, то я готов послать всех спасателей к черту, и рвануть отсюда. И просто представить, что русских на Марсе не было. Вообще. Полагаться только на себя, и жить столько, сколько Бог нам опустит. Но сразу встает вопрос с Элли. Здесь у нее есть шанс жить. Пусть так, как сейчас, но все же это не смерть. У себя на базе мы не сможем обеспечить ее необходимым лечением и поддержкой. И бросить ее тут тоже не можем. И это – нерешаемый момент. Поэтому нам все равно придется остаться тут. А, значит, искать контакт с русскими. А про то, что творится на Земле… я даже думать боюсь. Но все же очень надеюсь, что не все там ублюдки с красными кнопками уничтожили. И человечество нужно спасать, а не дать передохнуть. Отсюда нам сложно что-то сделать для этого, но хотя бы сам вид сохранить важно. В космосе не так уж много жизни, чтобы легко вычеркнуть один из уникальных биологических видов. Пока мы живы, будем пытаться выживать и дальше.

Палата 1

- Знаешь, я как-то не заметил, чтобы кто-то здесь грыз друг другу глотки, - сказал Минц. - В медблоке временами народ был нервным, да, но на то были причины. Когда сталкиваешься с такой угрозой жизни, да еще и инопланетным существом, у многих нервы бы не выдержали. И я не думаю, что тут кого-то надо "заражать бредом". Мы уже неделю тут сидим. С нами покончить могли тысячу раз. А на нас медикаменты ведрами тратили и прыгали вокруг нас, пытаясь спасти и облегчить состояние. Нас не хотели убить, Чейз, потому что тут это было бы сделать проще всего. Списать на марсианскую тварь и забыть. Если бы ненависть к нам была бы так велика, как ты расписываешь, для нас все бы уже закончилось. И, значит ненависти нет. Все нормально. А по поведению одного человека не надо судить о группе. Нам всем сейчас нужна стая. Нам самим тоже. Даже русская. Какая угодно. А с ногастой девушкой, возможно, контакт я налажу потом. Нужно время, чтобы привыкнуть к русским. И им дать время привыкнуть к нам. Мы же взаперти сидели, и общались только с несколькими членами русской экспедиции. В конце концов, если что, вариант "Уйти к черту" у нас всегда есть в запасе.
Эврам улыбнулся по поводу заявления, что фиолетовый цвет ему не идет, хотя Честер говорил об этом без тени шутки.
- Скоро фиолетовый станет зеленым, потом желтым, - сказал он. - Так что я попробую все цвета, прежде чем благополучно вернусь к базовому. Да, я уверен, что надо пойти на похороны Александра. Чисто символически. Мне самому не особенно нравится идея светить там своим фонарем, но я должен. Из благодарности, из уважения. Как-то так.
Эврам повернул голову к стойке с аппаратурой, где на экране мерцали цифры часов. Десять минут. Которые Минц хотел полежать, истекли. Надо аккуратно подниматься уже.
- Пора идти потихоньку, наверное, - произнес он.
Эврам аккуратно поднялся и сел. Кровь отлила от головы и сразу стало подташнивать. Минц схватил таблетку аскорбинки и сунул в рот, усердно рассасывая. Отчасти помогло. Эврам взял свой рисунок, сунув в карман врачебной униформы, в которой он так и остался, не успев переодеться этим утром. Посидев секунд 15 Минц встал на ноги. Нехорошо стало, голову немного повело. Но Эврам не делал резких движений, и состояние было не таким уж скверным. Еще и лекарства с капельницей помогли, видимо.
- Давай-ка я обопрусь на твою руку, как твой старый дедушка, которого любящий внук ведет на прогулку, и пойдем потихоньку, - сказал он, протянув руку к Делсону. - Немного там постоим, а потом вернемся. И я отпущу тебя на волю. Пошли... внучок.

Палата 1

- Э-э, нет, бро, - запротестовал Эврам, убирая руку с плеча Честера. - Не надо делать из меня совсем уж инвалида. Тем более, демонстративно. Ну, получил человек по морде, ничего страшного. Поэтому давай я не буду выглядеть раненым бойцом, которого ты выносишь из боя. Мне достаточно просто держаться за тебя рукой, если голова кружиться начнет. Но мы не будем торопиться, пойдем аккуратно, и, возможно, не придется вообще меня так уж поддерживать. Добрая Марго меня накачала лекарствами, и я вполне держусь на ногах. Давай-ка, прояви уважение к дедушке и не позорь его. А то я тебе не оставлю в наследство Айрин, роверы, свой скафандр и последнее бельишко бренда Кельвин Кляйн на этой планете. Ладно, можешь кокетливо поддерживать меня за спину. Я это стерплю, как твой дедушка.
Подшучивая, Эврам оперся ладонью о предплечье Делсона и направил свои и его стопы к дверям.

Смотровая

В смотровой Эврам увидел Марго, и неожиданно засмущался своего вида, хотя он видела его уже таким. Вот стало неудобно почему-то вдруг, несмотря на то, что оба врачи, и по роду профессии довольно циничны. Поборов неприятное чувство, Эврам спросил ее:
- Вы идете на похороны? Мы могли бы пойти вместе.

Эврам в сопровождении Честера и Марго отправился к месту прощания. Кроме того, что было не по себе из-за сотрясения мозга, нехорошо стало и на душе. Ведь придется не просто светиться фингалом при остальных русских, но и просто встретиться с ними по столь печальному поводу. Эврам опасался провокаций, недружелюбного отношения, но не пойти не мог. Он не собирался там задерживаться, чтобы лишний раз не раздражать никого на этой станции. Честер тоже явно не горел желанием торчать на похоронах, и делал это только ради Минца. Эврам это отлично чувствовал.
- Если что, просто молчи, - сказал он негромко Делсону, направляясь к выходу.

>> Гараж

>> Гараж

В медблоке Эврам хотел, было, сразу отправиться в постель, но его так затошнило, что он двинулся к санузлу. Там его вырвало. Когда позывы улеглись, Минц умылся, еле стоя на дрожащих ногах. И путь до палаты проделал уже полностью повиснув на Делсоне.
- Спасибо, Чейз, - выдохнул он устало, когда смог, наконец-то, лечь. - Я тебе очень обязан. Марго там хотела мне еще капельницы поставить. Самое время для этого.