Палата 1

Эврам несказанно обрадовался возвращению Марго на станцию вчера вечером. Он настолько скверно себя чувствовал, что некоторые манипуляции просто не мог в одиночку произвести. Русский доктор сразу закружилась вокруг него, быстро и профессионально делая все необходимое. Минц не спорил, да и сил у него на споры не было. Он хотел бы увидеться с Айрин и Честером, но лечение сейчас было важнее. Анисимова выглядела сама осунувшейся и усталой после поездки, и Эврам не стал ее еще и своими вопросами напрягать. Он логично рассудил, что, если бы что-то случилось, то ему бы сразу бы об этом сообщили. А если нет ничего срочного, то подождет до завтра.
Несколько часов Марго хлопотала над Эврамом, а сам он в этот момент напоминал себе полудохлую муху. Забота и поддержка Марго, наверно, оказались даже важнее процедур и медикаментов. Минц с благодарностью смотрел на женщину, которая сидела возле его постели перед сном. Снотворное выключило его быстро, и он проспал почти десять часов, глубоко и крепко. Автон, которые за это время восстановился внутри него, снова принялся за свою работу по регенерации поврежденных тканей. И, судя по всему, преуспел, потмоу что анутро Эврам чувствовал себя значительно лучше. Не здоровым еще, конечно, но по сравнению с предыдущими сутками - удовлетворительно.
Уже сквозь зыбкий утренний сон Минц слышал, как в палату кто-то вошел, и открыл глаза. Рядом стояла Марго и смотрела данные на мониторах возле постели. Темные круги легли под ее глазами, она выглядела еще больше усталой, чем вчера.
- Доброе утро, - сипло произнес Эврам, кашлянул, активируя еще сонное горло, и заметил. - Вы не спали. Мне жаль, что я причиняю вам столько беспокойства. Чувствую себя значительно лучше. Вы позволите мне повидаться сегодня с Айрин и Честером? И я... хотел бы быть хоть чем-то полезным, учитывая аварию. Валяться в кровати, когда другие работают, нехорошо, я считаю.

Офф: напомню, что система громкого оповещения по станции включена в пол-силы только в смотровой, на пульте дежурного врача. В палатах его не слышно. Поэтому Эврам не слышал объявления о собрании.

Палата 1

- Мисс Сандей? - переспросил Эврам и замер, вытаращившись на Анисимову.
Наверно, секунд десять молчал, переваривая услышанное. И только потом произнес с ошарашенным лицом:
- Элис Сандей?.. Вы нашли Элис Сандей? Она здесь?! Невероятно... Как?.. Я должен немедленно ее увидеть!
Минц резко подскочил в постели, и тут же взвыл и сморщился, схватившись за повязку и откидываясь назад, на подушку. Но тут же снова собрался и встал, качнувшись, и хватаясь за стойку с оборудованием.
- Где она?
Сердце колотилось, как бешеное. Разум вскипел, пытаясь понять, как могла выжить Элис Сандей. Но Эврам это узнает потом, сейчас он просто жаждал увидеть живой Элис, которую мысленно похоронил вместе с остальными погибшими американцами неделю назад.

Палата 1

- Автона, - повторил Минц, слушая Марго. - Значит, она тоже заражена... Впрочем, неудивительно.
Он сделал успокаивающий жест русскому доктору, продолжая держаться за стойку с мониторами и борясь с головокружением.
- Я в порядке. Сейчас все будет нормально. Просто резко встал.
Но Марго тут же усадила его обратно на кровать и убежала в смотровую. Минц утер резко вспотевшее лицо ладонью. Боль притупилась, головокружение отступало. Появилась Анисимова с креслом-каталкой и лекарствами.
- Марго, не надо успокоительного. Лишняя нагрузка на печень ни к чему, - сказал Эврам. - Ей и так сейчас достается. Я вполне могу держать себя в руках и сам. А уж каталка... Знаете, здесь, в медблоке, я бы в ней с удовольствием покатался. Но публично... Не стоит демонстрировать потенциальным пациентам болезни доктора. Это их может угнетать и снижать степень доверия к врачу. Это мое мнение. И в Стэнфорде на лекциях по врачебной этике и профессиональной психологии студентам тоже советуют не демонстрировать окружающим публично свои немочи. Потому что внешность врача - это рекламный стенд уровня его профессионализма. Да, все мы люди, с болезнями и смертями, но я хотел бы выходить на встречи на своих двоих. Я не умираю, смогу, и на самом деле лучше себя чувствую. Мне бы лучше укольчик обезболивающего, и я буду совсем в порядке.
Минц заерзал на месте, но вставать пока не стал. Все же сейчас его лечащим врачом была Марго, и ее мнение было решающим. Если она будет настаивать на таблетках и каталке, то больше спорить Эврам с ней не станет. Все же он готов был поступиться своими принципами ради возможности своими глазами увидеть Элис.

Палата 1

Эврам поблагодарил Марго за обезболивающее. И с тоской посмотрел на кресло. Перспектива быть привезенным на собрание подобно инвалиду, его очень не радовала. Но и спорить с начальницей и лечащим врачом - совсем уж не стоило. Минц аккуратно встал, накинул медицинский халат поверх мятой одежды, в которой спал. Потом, вздохнув и чуть улыбнувшись Марго, подчинился ее требованиям. Сел в кресло, и сразу же почувствовал себя в нем глупо. И подумал о том, что ему чертовски везло в жизни на Земле, что никогда не доводилось ездить в каталке на людях. Придется на Марсе к этому привыкать. Впрочем, в текущей ситуации был и один существенный плюс - в роли сиделки при нем была главврач русской экспедиции, и просто приятная женщина. Что ни говори, а все же приятно, когда кто-то о тебе заботится.
- Ну, поехали, - сказал Минц. - Только возле рамок задержимся. Я хочу их пройти, потому что уже по растущей жажде чувствую, что мой автон восстановился. А вам лишнее электромагнитное облучение ни к чему.
Он повернул голову и внимательно посмотрел на Марго.
- Вы, кстати, как себя чувствуете? Не испытываете аномальной жажды? Вы же были на нашей базе, а там, как выяснилось, очень легко подхватить автона.

>> Столовая
Зайдя в медблок, Марго сразу же жестом указала Летицкому на смотровой стол.
- Присаживайтесь, я сейчас уберу кресло, и приступим, - учтиво попросила она инженера, перед тем как затолкала кресло назад в операционную.
Вернувшись, врач перед тем как начать, подошла к своему рабочему компьютеру, дабы вести лог осмотра и заодно решила проверить показатели американки, которая лежала в коме.

Показатели Элизабет Мунспелл были без изменений, что в какой-то мере порадовало врача. За эти дни они потеряли слишком многих, и потеря еще одного человека стала бы ударом, как минимум для американцев. Конечно, в глубине души ей стало немного обидно, как так, многие её друзья и коллеги погибли, а эта девушка до сих пор жива и просто лежит и потребляет ресурсы. Это было, по меньшей мере, не справедливо! Но жизнь вообще не справедливая штука и Маргарита это давно поняла.
Вздохнув, она свернула данные мониторинга и обернулась к Летицкому, который как раз разместился на смотровом столе. Все же в приоритете должны быть живые, а инженер её весьма беспокоил. Ободрившись, Марго отошла к одному из шкафов и достала оттуда необходимое для забора крови.
- Не раздевайтесь, пока мне нужно только немного крови, - ответила Рита Игорю и подошла к смотровому столу, - Если, конечно, вас ничего не беспокоит, что требует моего внимания и более детального осмотра.
Разложив на столе рядом с инженером стерильную салфетку, врач выложила на неё специальную иглу, пробирку для сбора крови, перчатки и салфетку с антисептиком. Затянув на предплечье пациента жгут, она стала надевать перчатки, после чего осторожно приступила к забору крови.
- Как вообще себя чувствуете? Вы чуть не погибли на американской базе, а после сразу приступили к работе, это большой стресс для организма… - учтиво поинтересовалась Анисимова у Летицкого.

Марго внимательно слушала подробности о состоянии Игоря. Её худшие опасения подтверждались, и от этого было крайне мерзко. Но внешне врач оставалась спокойной и уравновешенной, ведь в такой ситуации, проявить эмоции было бы непрофессионально. А перспектива того, что ей придется сказать инженеру крайне неприятные новости, весьма мешала сохранять самообладание. Слишком многое на них всех навалилось и эта новость явно не добавит ничего хорошего в их жизнь.
- Некоторые из симптомов, да, вполне соответствуют вашему состоянию. Но боюсь вот остальные… - Марго сделала паузу и вздохнула. Тяжело было сообщать пациентам плохие новости, а такие и подавно, но утаивать подобное было опасно. Взяв себя в руки, врач отложила пробирку, наложила сверху пластырь и продолжила, - Боюсь что, есть другая причина подобного состояния…
Но тут станцию затрясло и Анисимовой пришлось прервать свою речь. Все это было не к добру. Она обеспокоенно посмотрела на инженера, параллельно пытаясь вспомнить, чем сейчас занимаются люди на нижних уровнях, и могло ли это спровоцировать подобные сейсмические явления.  Судя по некому замешательству на лице Летицкого, причина была не в этом. Это стало еще одним поводом для беспокойства. Не успела она начать говорить, как сработала внутренняя связь и голос Бубнова сообщил что на нижних уровнях произошла авария и видимо кто-то пострадал. Игорь тут же подскочил и решил отправляться туда на помощь.
- Но… - только и успела выпалить Марго, перед тем как инженер покинул медблок. – Вот черт!
Такой поворот событий отсрочил необходимость сообщить плохие новости, но от этого не было легче. Даже наоборот, врач ощутила еще больший груз на сердце. Но кому-то тут еще нужна была её помощь, а значит сейчас не время зацикливаться на этом. Она успеет еще сказать Летицкому что с ним.
Маргарита отошла к панели связи и вызвала лабораторию Паки.

Врач выключила связь и сразу же отправилась готовить операционную к прибытию возможных пострадавших.

Подготовку к приему пострадавших Марго делала машинально. Выкладывала капельницы, реанимационные наборы и препараты первой помощи. А как же все здесь хорошо начиналось… За все время до происшествия на американской базе ей приходилось заниматься лишь мелкими, бытовыми травмами да контролем состояния членов экспедиции. Это была рутина, местами могло быть скучновато, но все равно она бы многое отдала за то, чтобы вернуть то время.
Анисимова обратила внимание, что пришел Минц, только когда он заговорил с ней. Она даже обрадовалась, что он пришел до того, как прибыли пациенты. Это могло означать, что все не так-то плохо или наоборот, что кто-то опять погиб. Хорошо было надеяться на лучшее, но пока статистика была против них.
- К сожалению, не знаю подробностей, - врач отрицательно покачала головой, - Николай только сообщил, что произошла авария, но никаких подробностей. Не до объяснений ему, надо сначала помочь людям которые находятся на нижних уровнях, да и с последствиями аварии надо разобраться. Но нам лучше быть готовыми к поступлению пострадавших.

Эврам в ужасе расширил глаза и издал разинутым ртом нечленораздельный звук, увидев на руках русских космонавтов Айрин. Наверно, крепкий удар током такого эффекта бы на него не произвел. Он испытал именно ужас, покрывшись противным потом, и почувствовав жуткий холод, хотя температура в медблоке была нормальной. Но тут же взял себя в руки, переключив внутренний рубильник из положения "Просто человек"в положение "Врач в экстремальной ситуации". Как только девушка оказалась на столе, он тут же кинулся проверять сердцебиение и реакцию зрачков. Все было плохо, Айрин не подавала признаков жизни. Минц подтянул ближе к столу аппарат ИВЛ, c помощью ларингоскопа ввел интубационную трубку и запустил вентиляцию легких с высоким кислородом.
- Прошу вас, дайте ей адреналин, - сдавленно попросил он Анисимову. - Я не попаду сейчас.
Впрочем, Марго и сама могла видеть, какой тремор был у Эврама, несмотря на все его усилия держаться. Сам Минц схватил ножницы и скальпель, принявшись резать скафандр на шее и груди Айрин, чтобы срочно открыть тело и приступить к реанимации. Проведения массажа сердца сквозь скафандр могло оказаться малоэффективным. Дело это было не таким уж легким, так как и в русском скафандре были прочные ткани в несколько слоев, армированные металлической нитью с углепластиковыми элементами, и под ним на О'Хара был американский нижний костюм с аналогичной сеткой. Откуда только силы взялись, но Минц быстро и успешно рубил лезвиями творения лучших космических инженеров Земли. И о своей недавней слабости позабыл.
Добравшись до тела Айрин, на что потребовалось еще несколько драгоценных минут, Эврам увидел на бледном мокром теле погибшей черные нити сосудов, характерные для умерших. Минц тут же приступил к непрямому массажу сердца, рассчитывая, что остальные необходимые манипуляции сделает Марго. Вскинул голову на монитор биосканера, висящего над операционным столом. Тот как раз провел первое просвечивание пациентки на операционном столе. Как же все плохо...  Минц продолжал про себя считать, стиснув зубы, и толкать ладонями остановившееся сердце девушки. В какой-то момент эмоции все же захлестнули его, Минц посмотрел на Айрин и рявкнул:
- Ты, тварь, ты питалась ею, ты жила в ней, так спаси ее!!!
Разумеется, он обращался к автону, живущему в теле О'Хара, но выглядело так, как будто он говорил это в лицо мертвой девушке. Но массаж не останавливал, разве что немного сбился с ритма, когда заорал. Но тут же вновь принялся считать и толкать, считать и толкать...

Как и предполагала Анисимова, нет дыма без огня. Раз сказали готовиться, то явно все серьезно. Поэтому, как только принесли Айрин, врач уже была готова к приему, только стерильные перчатки оставалось надеть. В голове была одна, не самая позитивная мысль, что хорошо, если американка, которую только что положили на операционный стол, будет последним пострадавшим в аварии. Держать себя в руках врачу была куда проще, чем её коллеге, который явно сильно переживал о возможности потерять еще одного друга. Марго старалась об этом не думать, а сразу сосредоточится на спасении жизни девушки. Эврам тоже взял себя в руки и сразу приступил к интубации трахеи, подключил её к аппарату ИВЛ и начал избавлять Айрин от скафандра. Ей оставалось только ассистировать, хотя вероятно было бы правильнее взять на себя более значимые задачи. Впрочем, решать, кому и чем заниматься, не было времени, поэтому Рита кивнула на слова Минца ввести Айрин адреналин и невзначай засекла время. К счастью все необходимое она заранее подготовила, поэтому смогла сразу произвести санацию трахеобронхиального дерева, на некоторое время приостановив искусственную вентиляцию. Сразу по завершению процедуры  врач ввела адреналин через интубационную трубу непосредственно в легкое и подключила трубу назад к аппарату ИВЛ. Время сейчас было на вес золота, и врач снова посмотрела на часы, засекая через сколько следует ввести новую дозу адреналина. Автоматически, она проверила пульс на шее девушки, но никаких признаков того, что их действия имеют какой-то эффект не было.
Минц к тому времени как раз закончил расправляться с мешающим реанимации скафандром. Что таить, Айрин выглядела ужасно. Неестественно бледное тело, покрытое черной паутиной сосудов, очень контрастировало с ярко рыжими волосами девушки, которые даже намоченные не сильно теряли в оттенке. На лице русского врача промелькнуло сожаление. Даже если им удастся стабилизировать её состояние, надежды, что повреждения не окажутся слишком обширными, и она сможет вернуться к нормальной жизни, практически не было. Разве что автон сможет исцелить её, но на это Рита особо не рассчитывала…
Но сдаваться было рано, небольшой, но шанс был, а значит, надо было продолжать реанимацию. Анисимова подключила девушку к аппаратам для мониторинга и установила катетер на яремной вене, дабы в следующий раз вводить адреналин как надо, а не как придется. Благо вены у О’Хара сейчас просматривались хорошо и данная процедура не заняла больше минуты. Как раз подошло время вводить адреналин, чем она и занялась, попутно смотря на мониторы. К сожалению и это не произвело никакой реакции, а Эврам определенно начал терять самоконтроль. Марго не могла его винить за это, но вряд ли крик произведет хоть какой-то эффект. Но, если мужчине от этого было легче, то пусть кричит, она это стерпит, главное чтобы не переставал делать непрямой массаж сердца.

Операционная

Эврам был уже весь в мыле, с носа каплями падал пот, операционная одежда взмокла. Ныли мышцы и свербила боль в ране. Но Эврам, как машина, продолжал считать и толкать грудину Айрин, глядя в сторону - на монитор, который подключила Марго. Толчки сердца там отображались, но только те, которые инициировал сам Минц. Никакой собственной активности не наблюдалось. Светящиеся в углу цифры отображали время с начала реанимации. Оно неумолимо утекало, и каждая смена цифр, хоть она и происходила беззвучно, конечно, отдавалась в голове Эврама воображаемым колоколом. Он все время ждал, и всей душой желал сейчас только одного - чтобы заработало сердце Айрин. Анисимова тоже делала все. что могла. Но Смерть выигрывала эту схватку, и это злило и мучило Минца. Он не хотел отдавать ей Айрин. Впрочем никого из своих пациентов он никогда не хотел ей отдавать. Наверно, когда придет его час уходить из этого мира, Смерть ему попомнит свои проигрыши. Было бы здорово, если бы он смог ей попомнить и свои... Но сейчас он не мог проиграть, никак не мог. Только не Айрин.
Эврамна мгновение остановился, переводя дух и, подняв руку, ткнулся лицом в рукав куртки, чтобы утереть пот. Монитор по-прежнему показывал "дэдлайн". А время перевалило за 29 минут. Но Минц не собирался еще сдаваться.
- Не-е-ет, - выдохнул он, и снова продолжил массаж сердца Айрин.

Операционная

- Нет! - неожиданно зло огрызнулся Минц, бросив бешеный взгляд на Анисимову.- Ничего не кончено, пока я этого не сказал! Мы вернем ее! Продолжаем! Не стойте!
Такого резкого и откровенно злобного тона мало кто мог бы ожидать от вечно мягкого и дружелюбного доктора. Немногие сталкивались с ним в минуты ярости. Но сейчас только злость давала ему силы не сорваться. Эврам продолжил массаж сердца Айрин, отринув все доводы разума. Надежда на чудо, которого не произошло, оказалась сильнее. Минц не хотел отпустить друга, он не мог ее отпустить туда, откуда не возвращаются. Вот просто не мог и все...

Смотровая

Чингиз ушам своим не поверил, услышав приказ полковника. Невольно из уст вырвалось неуставное "Что?!", но Сунгуров заставил себя дослушать начальника экспедиции, не перебивая. Тот отдавал приказ, которые обсуждать (и тем более, которым перечить) Чингиз не имел права. По уставу и инструкции не имел. Но сейчас он крепко усомнился в адекватности Коваля, и сразу вспомнил о своем праве отстранить его от командования, если действия руководителя станут опасными для людей. А сейчас именно это и происходило. Полковник решил рискнуть жизнями всех на станции? Ведь если внизу поселится здоровая медуза, то людям очень проблематично будет контролировать СЖО. Итог - гибель всех на станции. Но сейчас спорить с Ковалем Сунгуров не должен был. Надо сперва узнать, чем руководствовался начальник экспедиции, отдавая такой приказ.
- Ты слышал? - спросил Чингиз, посмотрев на Завьялова, сидящего рядом на стуле, на котором тоже был интерком.
Тот мрачно кивнул. Тоже понимал, чем все это пахнет.
- Оставайся тут. Потом со склада грузового робота пригонишь, чтобы отвезти на склад... Игорька. Я должен идти, - произнес Чингиз, вставая.
- Постарайтесь там нас всех не убить, - устало и как-то совсем безнадежно напутствовал его Алексей.
Сунгуров кивнул и покинул медблок, направляясь к лаборатории Неля.

>> Лаборатория №4 (Неля)