Изолятор

Появление главврача русской экспедиции в спецкостюме биозащиты прервало разговор Честера и Минца. Эврам тут же начал мучительно вспоминать, как же ее зовут. Вроде, она вчера представлялась, но он напрочь забыл ее имя. Он разинул рот, потом захлопнул и ответил:
- Спасибо, пока не очень, но живы, - после чего повернул голову к Делсону и произнес. - Это женщина, которая тебя вчера оперировала. Спасительница твоя, я только ассистировал.
Затем он попытался стянуть на себе разорванную и изрядно измятую операционную рубашку, потому что как-то неудобно стало предстать перед женщиной (пусть и врачом) с голым мохнатым пузом.
- Я рад, что вы пришли, - добавил Эврам. - Мистер Мендельсон тут зашивался. И я выпал из процесса.
И Минц указал глазами на капельницу, к которой был "пристегнут". Подумал, что надо бы отчитаться, как положено, чтобы не отнимать у врача время в такой момент.
- У меня показатели более-менее в норме, давление падало, имел место приступ гипоксии мозга, но, благодаря действиям мистера Мендельсона, все более-менее вернулось ближе к норме. Вялость и тяжесть сохраняются, головные боли и тошнота пока не возвращались с начала терапии. У Делсона, как я вижу по мониторам, давление повышено, сердцебиение учащено. Я бы очень хотел узнать результаты анализов крови, чтобы хоть как-то помочь справиться с ситуацией. Я не понимаю, что это за вирус. Буду благодарен за информацию. А, еще, про Айрин... Это девушка,к оторая имеет ранение ноги. У нее быстро затянулась рана. Неестественно быстро. Вид такой, как на 5-й день после начала лечения. А она получила ранение только вчера. Никакого отека и воспаления. Я даже самыми мощными силами иммунитета не могу этого объяснить. Саму Айрин я постоянно наблюдал в течение всей экспедиции до этого, ничего необычного в ее организме нет.

Изолятор
Пока американский врач, его звали, кажется, Эврам, Марго точно не помнила, докладывал ей о своем состоянии, она подошла к монитору, на который выводились его показатели с датчиков, второго пациента.  Показатели татуированного пациента, которого она еще вчера оперировала, были весьма хороши, учитывая сложность операции, которую он перенес. Когда врач упомянул Айрин, Рита с небольшим беспокойством осмотрелась по сторонам. Но кроме них, в палате никого не оказалось. Она надеялась, что девушка послушает её совета и вернется в палату, где Марго сможет осмотреть её ногу и возможно понять, как такое возможно.
- Да, ваша подруга сообщила мне о своих новых симптомах. Я попросила её вернуться сюда и надеялась, что к тому моменту как я освобожусь, она уже будет здесь, - Марго обратилась к Эвраму, не отводя взгляда от монитора. – Но, видимо, девушка находится в состоянии шока, бедняжка. Такое близкое соприкосновение со смертью, наверное, для нее в новинку.
В голосе Маргариты не было никаких эмоций, для неё смерть была обычным делом и порою излишняя эмоциональность людей в этом плане казалась для неё чем-то крайне неуместным и даже абсурдным. Хотя когда она потеряла первого пациента, будучи еще совсем юной медсестрой, только после колледжа, эмоции тоже били через край. Но осознание того, что в тот момент были еще люди, жизнь которых зависела от её действий, заставили остальное отойти на задний план. Но она до сих пор помнила, лицо того первого, молодого солдата, который умер и она не смогла реанимировать его. Позже, она уже знала, что шансов у него и так было крайне мало, слишком обширные повреждения брюшной полости, перебита брыжеечная вена. Но помнить продолжала.
В разговор включился второй пациент, интересуясь состоянием другой женщины, которая так же вчера перенесла операции. Марго вздохнула и немного задержала ответ, не зная как лучше преподнести тот факт, что она сама не знает. Банально не было времени проверить состояние пациента в коме. Она не решалась сказать, что Лебедев скончался, и она была занята попыткой его реанимировать. Ухудшение психологического состояния, могло пагубно сказаться на общей картине, а ведь оба пациента были не в лучшем состоянии. Еще больше её беспокоила Айрин, которая видела все своими глазами и в курсе событий. Поэтому рано или поздно, они узнают о произошедшем. Но пока, она не хотела ничего говорить. Хотя она и рассчитывала на помощь их врача со вскрытием, что бы лишний раз не травмировать Мендельсона. Но всему свое время.
- К сожалению, я не знаю, как обстоят дела у вашей второй подруги. Я только недавно закончила со сбором крови вне медотсека, - Марго закончила с осмотром показателей и повернулась лицом к пациенту с татуировками. – Боюсь, сейчас нам стоит больше думать о живых, чем о тех, кто в коме. Возможно, она сейчас в меньшей опасности, чем вы.
Она пошла ко второй стойке с аппаратурой, которая отвечала за показатели врача. Точнее, должна была отвечать, ведь датчики не держались на груди пациента. Марго догадалась, почему, поэтому, покачав головой, достала из ящика на стойке специальную бритву, с одноразовыми лезвиями для зачистки кожи от волосяного покрова. Так же она достала тюбик специального геля, упрощающего скольжение при процедуре. Присев на край кровати американца, она бесцеремонно оголила врачу грудь, раздвинув части разорванной рубашки.
- Следовало сразу сказать, что датчики отпали. Думаю не надо вам объяснять, что я сейчас буду делать, - Марго спокойно собрала бритву и приготовилась провести процедуру зачистки области от лишнего волосяного покрова. – Возражений я не приму, поверьте.

Изолятор

Честеру было неохота подшучивать над Эврамом, которого сейчас собрались брить, с одной стороны он расстроился из-за слов русского дока, что сообщила о незнании состояния Элли. Нет, Дэлсон не осуждал женщину в том, что она не подошла к рыжей спящей красавице, просто тот факт, что она все ещё была в коме его расстроил. Даже если ей так лучше.
Устав лежать на спине, мужчина отвернулся от Минца и доктора, слегка сгорбившись, насколько это позволял корсет, Дэлсон притворился, что собирается спать.

Палата 2

Доводя Неля до точки, после которой он наконец-таки выплеснул бы из себя весь накопленный негатив, и с ним можно было бы нормально поговорить, Сергей усиленно игнорировал своё собственное состояние. Но Пака, в силу своих личных тараканов никак не хотел переходить грань, и предпочитал устраивать детский сад. Это было не хорошо. Вряд ли Пака когда либо видел смерть так близко как вчера, и, судя по всему, никто с ним даже не поговорил. И теперь, Пака доводит себя и окружающих, сам, скорее всего не понимая почему. Нелю необходима была разрядка, и Сергей пытался ему её дать, одним из самых простых и надежных способов какой знал. Но как же долго Нель заводился. А тут еще Макса орет дурным голосом, усиливая и так не слабую головную боль.
В конце концов, болезненное состояние все-таки взяло верх. Когда в палате начался шум и суета, Сергей уже мало что соображал. Он стоял на месте, пытаясь одновременно справится с головной болью, головокружением и предательской слабостью конечностей. Поняв что если так пойдет и дальше, он просто рухнет на пол, Сергей осторожно, стараясь не привлекать внимания сделал пару шагов в сторону, прислонился к стене и медленно сполз по ней на пол. Оказавшись в устойчивом положении, он почувствовал себя немного лучше. Тогда он прикрыл глаза и стал ожидать окончания приступа, одновременно на слух пытаясь определить что же за суета творится вокруг. Результаты не радовали. Пока он провоцировал Неля, умер Лебедев. Где-то в межреберье чувствительно кольнула совесть. Возможно, не затей он перебранку, они успели бы увидеть что Лебедеву стало хуже. Возможно. Сергей глубоко вздохнул, и внезапно понял, что все происходящее заставляет его чувствовать себя так, как было в армии. Смерти коллег и друзей, зеленые новички, впервые столкнувшиеся со смертью, безуспешные попытки врачей вытащить "безнадежных" и прочее, и прочее, и прочее. Мысленно он даже усмехнулся, насколько все было похоже. И в очередной раз подумал о том, что с момента потери связи с Землей, он вновь из ученого стал солдатом. Даже мысль работает иначе. Не как найти решение проблемы, а как предотвратить нервный срыв новобранца...
Послышался голос Айрин. Неугомонная ирландка и сюда добралась. Он хотел было открыть глаза, но передумал. Не в том он состоянии, чтобы растерянных девушек успокаивать. Он лучше еще немного посидит, придет в себя, а потом уж и видно будет что дальше делать.

Изолятор

Прежде чем Эврам успел что-либо сказать, Честер резко повернулся на кровати, принимая сидячее положение. Тут же он пожалел о своем порыве - рёбра заныли, а дыхание свело на мгновение. Когда все прошло, он посмотрел на женщину.
- Как умер? - Дэлсон не знал, что речь идет именно о том мужчине, что был с ним в ровере и помогал сесть,- я думал, что это я тут в первых оядах среди покойников. Что это за вирус такой? Он куда круче рака... Простите мое невежество, я соболезную вашей утрате....
Казалось, что Честер был в шоке.

Отредактировано Честер Ч. Дэлсон (2015-02-24 15:35:05)

Нель не заставил себя упрашивать. Но потребовалась минута, чтоб собраться с мыслями. Он первый раз будет рассказывать эту историю:
- Мы с Ваней спустились в провал. Подо мной сломалась корка и я упал ко второму дну, благо страховка сработала. Там я обнаружил лаз. Данных по провалу было не достаточно и я, несмотря на предостережения, отцепился и полез по нему. В итоге я долез до воронки, ведущей вниз. Иван между тем двинулся за мной. Когда он оказался рядом, я поднялся и задел потолок, начался обвал и он... - в горле встал ком и потребовалось усилие чтоб продолжить, - он схватил меня в охапку и бросился в яму. Когда мы скатились, я увидел, что его шлем разбит. Это был конец. Потом я бродил, искал выход, не было связи, но в итоге я подал знак и меня спасли. Только меня одного.. - Пака ощутил, как внутри него самого появляется воронка, в которую засасывает сознание и там его ждёт новая депрессия. Он всеми мыслительными силами разогнал её, не давая себе войти в это состояние.

Изолятор

На соболезнование русской Минц ответил кивком и дежурным кратким «Спасибо». Изменить свое отношение к смерти почти всей американской экспедиции, как предложила русская, Эвраму пока было трудно. Столько смертей разом он никогда не переживал, хотя вчера видел своими глазами только одну – Норы Рипли. Когда он проходил интернатуру в госпитале  в прошлом, он многого навидался. Но потом были годы спокойной лабораторной и экспериментальной работы исключительно в сфере космической медицины. Астронавты гибли иногда, но это было редко, и не особенно касалось исследований Минца. Он долго был теоретиком в узкой области медицины, хотя его включили в марсианскую экспедицию именно из-за его практического опыта. И после подтверждения своей квалификации. Если бы возникла необходимость кого-то оперировать на базе, то своими руками Эврам этого бы не делал, так как функции хирурга выполнял бы операционный робот Da Vinci. А Минц только управлял бы и на расстоянии. Вчера же Эвраму пришлось многое вспомнить из своей практики, чтобы попытаться спасти Честера, Элли и Нору без каких-либо технологических помощников. И последнюю он не спас. Возможно, именно потому, что долго не было практики по части экстремальной медицины. Остальных погибших просто не видел, так как они остались под завалом. Поэтому самая большая скорбь была именно по ней, так как она умерла фактически на глазах Эврама. Русская врач, по его собственным наблюдениям вчера во время операций, имеет куда лучшую подготовку в профессии, нежели он сам. И если бы не было ее и Александра в операционной, то сейчас могло не быть и Честера.
Наконец, русская представилась и предложила называть ее Марго.  И вообще дружелюбно разговаривала и улыбалась. Минц кивнул, улыбнувшись в ответ. Но никаких новостей по возбудителю болезни она не сообщила. Эврам не знал, сколько тут врачей, и достаточная ли квалификация у того, кто проводит лабораторные исследования. Но приходилось полагаться только на то, что имелось. Сам он был в карантине, и не мог ничем помочь, кроме как советом.
Холодный гель и бритва на коже заставляли Минца ежиться, но он старался не делать этого открыто. Пару раз в прошлом ему уже пришлось избавляться от растительности на груди, когда он проводил исследования в NASA, и брал свой организм за контрольный образец нормы. Тогда тоже необходимо было таскать на себе датчики. И сейчас вспоминал такое же ощущение зябкого холода на свежевыбритых местах.
- У меня плохие новости, - сказала Марго негромко, вытирая после бритья остатки геля салфеткой, - один из наших людей, Александр Лебедев, скончался. Предположительно, от этого вируса. Я прошу вашей помощи, доктор, со вскрытием.
Эврам замер, уставившись на Марго. На соседней кровати резко развернулся к врачам Чейз. Русская же со спокойным лицом принялась крепить на его тело контрольные датчики, как будто ничего особенного она сейчас не сказала. Это ж какую надо выдержку иметь, чтобы так спокойно об этом говорить…
- Как умер? – спросил Дэлсон. - Я думал, что это я тут в первых рядах среди покойников. Что это за вирус такой? Он куда круче рака... Простите мое невежество, я соболезную вашей утрате....
Наверно, впервые за всю экспедицию Чейз открыто говорил о раке. До этого он говорил о нем только с Минцем наедине. Эврам же боялся спросить, не о том ли враче идет речь, который вчера ездил на американскую базу и помогал ему. Сразу в голове появились усталое лицо, рисунки диковинного звездолета в блокноте, сделанные Александром, быстрые умелые руки, знающие, где и когда они нужны. Человек, оказавший неоценимую помощь Минцу. Врач, который глаз не сомкнул весь долгий и трудный путь до русской базы, а потом отстоявший операцию и спасший Делсона.
- Александр? – наконец, нашел в себе силы переспросить Эврам, боясь услышать в ответ, что это именно он. – Тот, что вчера ездил на нашу станцию и потом ассистировал во время операции Честера? Тот, что его вернул с того света?
Он запнулся, бросив взгляд на Делсона. Он не собирался ему рассказывать о клинической смерти,  чтобы не волновать лишний раз, и не добавлять скорбей, которых и так парню хватало. Но смерть того Александра казалась ему высшей степенью несправедливости мироздания. Хотя… какой справедливости от него можно ждать после того, как оно вчера избавилось от всей американской экспедиции на Марс?.. Минц вспомнил заболевших русских, которых увидел в медблоке. Имена двоих он знал. Но не знал третьего, который возился с кошкой. Но разумом уже понимал, насколько мала вероятность того, что умершим окажется кто-то другой. Сглотнув и на мгновение зажмурившись, Эврам вздохнул. После чего снова поднял глаза на Марго.
- Да, конечно, я помогу, - сказал он каким-то сразу севшим голосом.

Изолятор

Казалось бы, чего уже бояться?
Эврам не сразу заговорил, явно испытывая такой же шок, как и Честер, а вот Марго была спокойна. Чего ей стоило это спокойствие? Огромных усилий и самоконтроля, и ещё больше усилий она прикладывала к просьбе о вскрытии своего товарища незнакомым человеком.
Честер не получил ответа на свой вопрос, ранее ответил Эврам, уточняя, тот ли это Александр, который помогал ему в ровере и за операционным столом.  Тут Честер услышал то, чего ещё не знал. Он перенес клиническую смерть.  Казалось бы, чего уже бояться? Вот ты живой, дышишь, пьешь, испытываешь боль... Но почему-то стало страшно, даже мимолетный взгляд Минца как-то не помог. Во рту пересохло, а руки казались такие слабые. Датчики, фиксирующие сердцебиение сидели крепко, так что ни один удар сердца от них не ускользнул. Прибор, до этого ровно пищащий, сообщая всем о частоте ударов "человеческого насоса" стал интенсивнее пищать. Сердце Дэлсона словно провалилось куда-то в пропасть, а потом вынырнуло, стараясь перекачать столько крови, сколько не было в теле Чейза. Больше и больше.
"Нахрена ты меня вытащил?" - тут же пролетело в голове такая дурацкая мысль. Вошедший доктор его уже не интересовал. Честер мыслями был вне изолятора.

Отредактировано Честер Ч. Дэлсон (2015-02-25 18:27:29)

Изолятор
Когда татуированный пациент резко встал, Марго обеспокоенно на него посмотрела. В его состоянии это было крайне неосмотрительно, её даже удивило, что при таких повреждениях он был способен на такие проворные действия. Но ничего хорошего это проворство сейчас не могло принести, лишь осложнения.
- Вам сейчас не стоит так резко двигаться, если конечно, вы не хотите, чтобы я вас снова зашивала, - с беспокойством обратилась она к Честеру. – Без вскрытия, я не могу точно определить причину смерти. Но учитывая сгущение крови, могу предположить, что произошла закупорка, что повлекло кислородное голодание и смерть. Но это лишь предположение.
Маргарита старалась излагать свои мысли как можно проще, ведь Честер не был медиком, насколько она могла судить. Минц так же был шокирован новостью. Она даже пожалела, что сообщила им о случившемся. Осознание того, что человек умер от того же, что было обнаружено у них, наверное было весьма пугающим. Когда американский врач поинтересовался, тот ли этот Александр, который ассистировал им при операции Честера, она смогла лишь кивнуть в знак согласия.
- Спасибо, доктор Минц, - с искренней благодарностью ответила она доктору на согласие помочь со вскрытием. – Возможно, это даст какие-то зацепки и новые материалы для исследования, по этому вирусу.
В палату зашел Мендельсон, к большой радости Маргариты. Она крайне переживала о состоянии своего коллеги, хоть особо и не подавала  вида. К еще большей её радости, он принес результаты исследования Сибиллы. Но то, что она услышало не вызывало особой радости. Но давало надежду. Марго встала с кровати американца и подошла ближе к Мендельсону изучая планшет с изображением их проблемы.
- Хммм, а что насчет электромагнитных излучений? Я не специалист в этой области, конечно, но если не ошибаюсь, то под воздействием излучений подобного рода структуры не действуют как единое целое, а смещаются поодиночке. Это поспособствует разрушению кластеров, если я не ошибаюсь,  – Марго пыталась вспомнить все, что ей было известно о кластерах воды из курсов химии, но это было ничтожно мало. – Идея с диализом хороша, правда я бы скорее применила тут изолированную ультрафильтрацию. Это старый метод, но в этом случае мы уменьшим потерю катехоламинов в крови. Да и в послеоперационный период, этот метод более предпочтителен.
После заявления Мендельсона о всего двух аппаратах для диализа, Марго замешкалась. Сейчас им как будто бы предстояло решить, кто из этих людей выживет, а кто погибнет. Ей уже выпадало делать такой выбор, но тут ситуация было совершенно неоднозначна. Судя по тому, что она увидела во второй палате, состояние Неля и Зайцева, было куда лучше, чем состояние американцев. Но с другой стороны, скорее этической, чем профессиональной, люди в той палате были её коллегами и в какой-то мере друзьями. Это была сложная дилемма, и Марго никак не могла решить, кто же должен быть первым в этой процедуре. Поэтому она обратилась по-русски  к Мендельсону:
- Аркадий Семенович, состояние американцев тяжелое. Я настаиваю, чтобы одним из первых двух процедуру прошел их  врач. Его помощь нам может быть полезна в дальнейшем, - Марго сделала паузу, перед тем как продолжить. – Мое мнение, что вторым на процедуру должен быть так же кто-то из них. Но я понимаю, чем мы рискуем. Поэтому соглашусь, что бы вторым был Зайцев, так как Нель, пока что, не дает поводов для беспокойства, кроме нестабильного психологического состояния.
Когда Аркадий перешел на русский и рассказал об идентичности неопознанного объекта в коллекторе и того, что обнаружилось в крови первых заболевших. Это было плохой новостью. Марго прекрасно представляла, что это лишь вопрос времени, когда единичные заболевания перейдут в эпидемию. И тогда им точно не хватит времени, что бы стабилизировать всех с помощью диализа и будут еще жертвы. Притом много. Вероятность того, что все они заражены, была пугающе большой. Маргарита тяжело вздохнула, пытаясь смириться с мыслью, что Лебедев не был последней жертвой. До результатов исследования, у неё еще была надежда, что все обойдется, но в такой ситуации она просто испарилась.
- Значит, нам надо приложить все усилия, чтобы найти методику лечения против этого. И быть готовыми, что придется собирать аппараты для диализа на коленках. Если это конечно поможет этим пациентам, - тихо сказала Марго Мендельсону все так же по-русски и опустила взгляд в пол.
Сейчас ей почему-то очень хотелось уйти и напиться до беспамятства. Слишком многое сейчас произошло, и у неё было слишком мало шансов помочь. Но собрав свою волю в кулак, она подняла полный решимости взгляд на Аркадия, потом перевела его на  Дэлсона и Минца.  Каков бы ни был исход, она сделает все, что в её силах, что бы помочь всем.

- Категорически нет! - четко произнес Эврам, выслушав слова врачей, один из которых вдруг оказался "не врач". - Больше всех в процедуре нуждается Честер. Во вторую очередь - Элизабет. В третью - Айрин. И только после этого пойду я. И я не стану обсуждать это. Разве что можем обсудить порядок второго и третьего человека из моего списка. Поверьте, я чувствую себя значительно лучше после терапии мистера Мендельсона и начала вливания физрастворов. Я вполне в состоянии работать, и лежу сейчас только потому, что нахожусь под капельницей.
На самом деле не так уж хорошо себя Эврам чувствовал, но намерен был со всем усердием доказать русским обратное. Он четко знал что задача врача - спасать тех, кого можно спасти. И делать это вовремя. А не пытаться самому обскакать друзей в гонке за жизнь.

Нель выслушал Зайцева и пожевал губами.
- Скорее всего ты прав. Помянуть как подобает - хорошая мысль. Настолько хорошая, что жаль, сейчас этого нельзя сделать. Неизвестно как алкоголь повлияет на эту амёбу, мать её! Мы все на взводе и развеяться бы не помешало. Ладно, подождём лучших дней. А ты держись, наши обязательно что-нибудь придумают, там где ум не возьмёт, смекалка всё решит!
На этом, Пака поднялся и направился к переноске.
Присев рядом с ней, он осмотрел кошку. Та перестала бесноваться, прислонив мордочку к решётке.
- Ну а ты как себя чувствуешь, моя маленькая? - ласково спросил её учёный.
- Ты вроде пришла в себя, давай ка я тебя немного успокою. - с этими словами ареограф открыл клетку и взял кошку на руки, собираясь её погладить, приласкать.

Отредактировано Пака Нель (2015-02-26 14:35:47)

Пака гладил шёрстку Максы, когда сидящая невдалеке американка взвигнула и затараторила по американски, заявляя что кошка опасна.
Нэль картинно закатил глаза, потом заглянул в глаза девушке и проронил на английском:
- Она и при жизни то ниже травы, тише воды была, а сейчас и подавно, прикидывается ветошью! - Нель прекрасно сознавал, что американка вряд ли знает русские фразеологизмы и поговорки, но не стал подстраивать свою речь под понимание неруси.
- А ты, стесняюсь спросить, когда мы тебя только встретили, там, на вашей базе, зачем палку с собой на переговоры взяла, у тебя же винтовка была? - безхитростно спросил ареограф.

- При жизни? - едва дыша, переспросила девушка, не понимая что Пака специально над ней издевается. - Она все-таки зомби? В смысле мертва? Вы держите на базе мертвую оживленную кошку?
Глаза Айрин продолжали быть выпучено-круглыми, ведь картинка складывающаяся сейчас в голове у ирландки, была невероятной.
- Что за исследования вы на Базе проводите, если у вас есть колдун и его ручная кошка-зомби?! Почему она вообще здесь. Фиг с ней с Базой. Почему она в Палате?!
Спокойный тон Неля еще больше подливал масла в огонь суеверий девушки, которой начинало казаться, что она сходит с ума. ну или русские уже давно с ума сошли, причем всей Базой! Будучи под впечатлением увиденного, Гриэн даже и не расслышала вопроса Паки, продолжая думать о странностях русских и пристально глядя на ареографа. Но тут голос подал Сергей, отвлекая американку от нарастающей паники.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил Зайцев и O`Хара тут же выпалила в ответ.
- Испуганно! Я не понимаю, что тут происходит! Вирус, смерть, колдуны, зомби! Я схожу с ума! Может это просто новые симптомы и мне все привидилось? Или может еще хуже...Сергей, я точно тебя вижу и слышу? Я еще не умерла?

Не смотря на паршивое самочувствие и общую тревожность ситуации, Сергей нашел в себе силы улыбнуться.
- Нет. Ты не умерла. И не умрешь. Я же обещал, помнишь. Я бы дал тебе себя потрогать, чтобы убедить, но башка просто раскалывается. Так что, если позволишь, я тут посижу. А Паку не бойся. Он конечно чудной, но безобидный. А гадости говорит, от боли и тоски. Вообще он довольно славный малый.