Изолятор

- Да, конечно, - еле выговорил Минц в ответ на слова Анисисмовой о том, что он присмотрит за пришедшей в себя девушкой, и его глаза наполнились слезами при взгляде на нее. - Айрин, как я рад, что ты с нами...
Он погладил девушку по щеке и волосам, протянув руку. Другой рукой сжал ее запястье. Хотел чувствовать ее тепло, просто чувствовать ее живой. Руки его ходуном ходили, как у алкаша на третьей неделе запоя. У него и губы дрожали, но Эврам ничего не мог с этим поделать, хоть и пытался остановить дикий тремор. Его вообще всего сейчас трясло. Кажется нервная система уже не выдерживала нагрузок последних суток. Запас терпения и выдержки закончился.
Минц коротко и нервно рассмеялся сквозь слезы и закусил губы, чтобы просто не сорваться в истерику.
- Не шевелись, Айрин, у тебя интубационная трубка в горле и катетер слева на груди. Ты нас очень напугала, - отрывистыми фразами и подрагивающим голосом произнес Эврам. - Ты чуть было не... оставила нас. Ты так больше не делай. Ладно?
Минц вцепился в руку Айрин уже двумя горячими и влажными ладонями, как будто боялся, что, отпустив, она снова окажется в лапах смерти. И тогда он уже не сможет ее отнять у нее.
Анисимова и Мендельсон вышли из изолятора, но Аркадий тут же вернулся с пакетом для капельницы, какой-то таблеткой и стаканом воды.
- Выпить немедленно, - тихо велел он, протянув таблетку и воду Минцу, а сам принялся подключать канюлю к катетеру в груди девушки.
Эврам не стал спорить, и ему было наплевать, что ему дают. Но по взгляду Мендельсона понял, что его нервное состояние вызвало тревогу врачей. Выглядеть невротиком в их глаза Минц точно не хотел. Поэтому проглотил таблетку и запил водой, вернув стакан Аркадию.
Когда Мендельсон ушел, он подтянул стул поближе к кровати Айрин и сел рядом с ней, снова взяв за руку.
- Ты назвала Мендельсона противным комаром, - сказал он все еще дрожащим голосом и попытался улыбнуться. - Он мог обидеться.

Палата 1
Услышав движения в палате, Честер по-началу никак не отреагировал, просто он не хотел открывать гла-а все равно они сами собой закрывались. Вошедший подошел к кровати Дэлсона, что-то смотрел, видимо на датчики. "Как-то нехорошо получается", почему-то подумал Честер, все ещё не открывая глаза. Вошедший оказался русским врачом Медельсоном.
- Чувствую себя двенадцатилетним мальчишкой, которого в очередной раз пытаются разбудить в школу, а он упорно прикидывается спящим, - с улыбкой произнес Дэлсон и только после этого открыл глаза, тут же встречаясь взглядом с Аркадием. Боковым зрением он увидел яркое рыжее пятно где-то за спиной врача, эти огненные волосы ни с чем нельзя спутать. Элли по прежнему спала.
- Чувствую слабость и сонливость, но мне не спится, - немного подумав, Чейз добавил, - подкрадывается депрессия, в мыслях я сам себя жалею, рассуждаю с внутренним голосом о собственной бесполезности, абсурдности ситуации, о том, как ТАМ, - на Земле, - мысленно уточнил он, - ну, и всякое прочее, - подняв глаза, Честер увидел в колбах какое-то мутноватые сгустки, мало того, они ещё и шевелятся, - Пресвятая Мать Пиццерия, - удивился он, вскидывая брови, - ну и срань же, -впрочем, объяснения инженер не потребовал, ибо все равно не поймет, как ему не объясняй, - а Вы как, Док?

Изолятор

Мендельсон (девушка наконец вспомнила его фамилию) вроде улыбнулся. То ли нервно, то ли устало. Хотя и старался выглядеть позитивно, но было во взгляде что-то такое... Он куда-то сходил что-то принес и сделал, Айрин все еще медленно приходила в себя и реакция на окружающее было слегка заторможенной, да и смотреть она старалась больше на Минца, чем по сторонам. Американец выглядел ужасно. Нет, физически ему как будто было получше. Он уже не был похож на смерть, которая его чуть не забрала еще час назад, но вот внутри у него творилось что-то невообразимое. Эврам, взгляд которого всегда был успокаивающим и уверенным, пускай последнее время и жутко уставшим, да и немного потускневшим, сейчас казалось был на грани истерики. Настоящей и неконтролируемой. К тому же в его глазах стояли слезы, а руки заметно тряслись. И Гриэн даже на пару секунд испугалась, представив себе во что может вылиться истерика у таких сдержанных людей. Но русский врач и тут подоспел, вручив какую-то таблетку Минцу.
- Ты чуть было не... оставила нас. Ты так больше не делай. Ладно? - наконец прояснил ситуацию Эврам и О`Хара удивленно приподняла бровь.
- Я? Да, ты шутишь! Я просто поспать легла, чтобы дождаться, когда нас всех спасут русские. Ну или ты. Снова, - ирландке тяжело было поверить, что несколько минут назад она умирала. Конечно самочувствие было не слишком хорошим, но не настолько.
- Ты назвала Мендельсона противным комаром, - сменил тему Минц все еще дрожащим голосом, и взял ее руку, стараясь постоянно поддерживать тактильный контакт. И это тоже было странным, ведь всяческого рода объятия и касания не были свойственны биологу. - Он мог обидеться.
- Не думаю, что это его главная проблема сейчас, - Айрин пристально смотрела на руку еврея, затем все-таки перевела взгляд на его лицо. - Я его реально назвала комаром? Не помню. Совсем. Но знаешь, не такое уж плохое прозвище. А то фамилия тяжелая, имя вообще произнести не могу. А москитом звать - одно удовольствие для языка. Но если будет нужно, потом когда все закончится, извинюсь. Как раз к тому времени наберется еще причин пять для извинений. Я итак его перед начальником базы уже ночью подставила. Хотя Коваль вроде и не плохой человек на первый взгляд. Правда, кто может понять что именно на уме у начальника экспедиции? Я вот например, даже нашего то никогда не понимала, а тут вообще - русский.
О`Хара попыталась улыбнуться, но из-за трубки в горле и  большого количества произнесенных слов, дискомфорт был жуткий.
- Эврам, давай сделаем так, - решительно заявила американка и похрипела, пытаясь расслабить горло. - Сейчас ты меня сильно обнимешь, поцелуешь, скажешь как любишь и жить без меня не можешь, а потом вытащишь эту гребанную трубку и расскажешь, есть ли какие-нибудь сдвиги в решении нашей общей проблемы. Окей?

Изолятор

Минц улыбнулся, все еще мерцая слезами в глазах. Утер их рукой и покивал.
- Конечно.
Он встал, наклонился над Айрин, очень осторожно обнял ее, чтобы не мешать ей дышать и не задеть катетер в груди, и несколько раз нежно коснулся губами ее лица и губ. Старался не касаться интубационной трубки.
- Я тебя очень люблю и жить без тебя не могу. Это правда, - сказал он, чуть улыбаясь, а заодно вблизи проверяя сухость и бледность кожи девушки, а также цвет белков ее глаз на предмет лопнувших сосудов в результате довольно резкого медикаментозного подъема давления. - Надеюсь, мне не придется так выражать свою любовь Честеру? Он может меня неправильно понять.
Мин, рассамтривая с улыбкой лицо девушки, подумал о том, что он вообще чертовски любил всех девушек и парней со станции "Mars-2". Некоторых терпел, ежился от грубоватых и скабрезных шуточек строителей, но любил. Даже скрытного хмыря Хендерсона, зама начальника экспедиции, у которого на лбу было написано: "НАСА = АНБ". Все равно любил. И понял это только тогда, когда потерял их всех. И потерять еще и Айрин, Честера и Элизабет просто не мог. Эвраму на самом деле казалось, что он не переживет еще и их гибели.
- Но трубку я не выну, - мягко, и так же, с улыбкой, произнес Минц. - Пока побудешь с ней. Знаю, что это неприятное ощущение, но не сейчас.
Еще раз поцеловав Айрин в кончик носа, Эврам снова опустился на стул возле ее кровати и взял О'Хара за руку.
- Сдвиги в решении проблемы есть, но пока незначительные. К нам в оранизмы попало очень странное существо, которое собирает в нем всю воду, превращаясь в студенистые комки. Потом эти комки объединяются в более крупный организм. Они забивают кровеносные сосуды, что может привести к остановке сердца или гипоксии мозга. Что, наверное, и привело к гибели Александра, того врача, который ехал с нами в ровере на эту базу. Я познакомился с исследованиями русских. У них есть вне медблока лаборатория, где работает их лучший специалист по микроорганизмам. Неизвестное существо представляет собой воду, но с необычной молекулярной структурой. Более сложной, чем обычная вода. Но, по сути, все равно явлется именно водой с примесью некоторых солей и металлов. Если простая вода - это всегда текучее вещество, в котором постоянно создаются и разрушаются молекулярные кластеры, основанные на тетраэдрической геометрии, то аномальная вода в основе кластера имеет гексаэдр. Сложный и многоуровневый. С аномально крепкими водородными связями. И создает из таких кластеров стойкую к разрушению молекулярную решетку. То есть, если говорить языком химии, вода приобретает свойства твердого кристалла. Ты, как маркшейдер, можешь это представить. Оно сохраняет текучесть, но постепенно теряет ее из-за крепкой структуры. Превращается в желе, становясь плотнее. Я не знаю, может ли оно, в конце концов, стать твердым кристаллом, но этот процесс не быстрый, слава Богу. Во время гемодиализа часть сгустков-существ отфильтровывается, и я видел, как они собираются из клочков в единое целое. Организм уникальный, с невероятной способностью к самосохранению. Но он не органический. Мы нашли жизнь на Марсе. Но совершенно отличную от нашей. Понимаешь?
Эврам, рассказывая, отпустил руку Айрин и активно жестикулировал, дополняя этим свои слова.
- А минут 20 назад я улышал от Сергея такие странные вещи, что не знаю, как к ним пока относиться. Но почти верю в них. Он заявил, что это искусственное существо, и оно может быть разумным. Как мне сейчас видится, оно было огромным и замерзшим, и находилось под нашим подземным городом. русские говорили о пещере, которую обнаружили под завалом в районе колонии. У нас там в последние дни углубляли пол во втором секторе, и вели бурение. И грели эту зону машинами и мощным освещением. Похоже, мы растопили часть этого существа, которое было замерзшим, и покоилось в базальте много лет. Может, сотни, а, может, и тысячелетия. На спектрометре или георадаре он мог выглядеть как обычная ледяная линза. Ты была в команде строителей, думаю, вы сканировали рабочую площадку, и могли знать о ней. При бурении могли образоваться трещины, и... в общем, существо могло выплеснуться из-за трещин... Вследствие взрывной декомпрессии, например. Что и погубило нашу базу... Но это я так, только гипотезы строю. Сергей сказал, что неизвестный организм, который заразил и его, с ним связывается как-то. Он его якобы слышит. И это искусственный организм, имеющий разум. Не знаю, из чего он это заключил. Мы с тобой "заразились", думаю, гораздо раньше, но я ничего не слышал. Если Сергей не сошел с ума, то... То мы нашли разумного марсианина. Я в это пока с трудом верю, но факты, изложенные Сергеем срастаются с тем, что произошло с нами.

Изолятор

Айрин довольно и чуть смущенно заулыбалась, когда мужчина стал ее обнимать и целовать. Американка пошутила, стараясь разогнать тоску и переживания Эврама, но когда он так искренне проявил свою привязанность, Гриэн даже понравилось. Стало тепло и уютно, как в детстве. С отцами. Правда ни Креван, ни Томас никогда не целовал ее в губы, даже так легко. Несколько неприличных мыслей, мелькнувшие в сознании, тут же испарились. О`Хара прекрасно помнила, что Минц женат и счастливый отец. Что бы там не случилось с Землей, настоящие брачные узы вот просто не распадаются. Даже в 21 веке, даже на Марсе. Впрочем, она и сама всегда относилась к медику, как к отцу. С теплотой, нежностью, но без лишних фантазий.
- Я тоже тебя люблю, - прошептала ирландка очень нежно, но тут же поменяла тон на более деловой. - Рассказывай скорее.
Повествование Эврама было довольно эмоциональным. Он, как и любой ученый, говорил четко и по делу, не отвлекаясь на несущественные детали, но в тоже время, когда сообщал о возможном живом существе-марсианине, определенно пребывал в излишнем эмоциональном возбуждении.
- Хм... Говоришь, Сергей слышит голоса? - с сомнением переспросила Айрин. - Я конечно не медик, но это не слишком хороший симптом. Я не отрицаю существование всяких там пси-способностей или ментальных связей, ну и вообще всякого выходящего за рамки разумного, иначе не могла бы верить в земных духов и судьбу, но... Не знаю, не знаю Эврам... Слишком сомнительно все, что ты мне рассказал. Еще и эта "жизнь" на Марсе. Прости, но я не биолог и не разделяю твоего восторга по этому поводу. К тому же эта самая непонятная жизнь, так сурово с нами обошлась. Один русский уже умер. Ты был на грани. Я ... похоже тоже. Не ощущаю особой радости от такого открытия, если честно. Впрочем, для меня и вымершие земные тараканы - иные формы жизни. От встречи с ними тоже не была бы счастлива. Поэтому пока, вирус, жизнь, вода... кто оно там - угроза и проблема.
О`Хара замолчала, в очередной раз мысленно ругаясь на наличие трубки в своем горле. С любовью Гриэн говорить много и часто, трубка становилась тоже проблемой. Девушка и сама бы уже вытащила ее, но доверяла мнению Минца, да и опасалась повредить что-то у себя внутри.
Американка задумчиво посмотрела на потолок, затем на стены помещения и почесала у себя за правым ухом.
- Так не пойдет, - решительно заявила девушка после кратких раздумий. - Вот не верю я, что ничего нельзя сделать. Не верю, что нет данных и возможности придумать или провести исследования. Не верю, что мы научились летать в космосе, построили базу на Марсе, а русские сюда даже кошку привезли, но не можем изгнать какую-то там инопланетную заразу из своих тел. Бред. Просто кто-то не так работает. Или что-то. Даже у меня, человека ничего не понимающего в медицине или биологии, возникает множество вопросов и мыслей. А тут - целая лаборатория, три медика, анализы, образцы, мертвое тело для вскрытия... Мы все определенно делаем намного меньше  чем можем. И оно конечно было бы не мое дело, вот только помирать мне жутко не охота, а значит - так не пойдет!
Гриэн замолчала и тяжело вздохнула, чуть поморщившись.
- Трубка и вот эта штуковина, - девушка показала на капельницу. - Это надолго? Можно как-то ускорить процесс и отцепить меня от нее? Я так чувствую, что время у меня ограничено, поэтому стоит обращать внимание только на действительно важные вещи. Кто в данный момент, главный в зоне карантина? Есть связь с их лабораторией и Ковалем? Что сделали с телом умершего русского? Есть образцы этой псевдомыслящей воды? Сергей еще в медблоке?
Несмотря на неприятные ощущения в горле, вопросы сыпались из ирландки, как мука через сито.
- Мне надоело ждать, пока меня спасут. Я безумно благодарна тебе и русским врачам, что откачали меня, но пора действовать. Нужно брать все в свои руки, Эврам. Забыть, что мы пленные или что-то должны хозяевам базы. Мы люди. Хорошие специалисты. И в данный момент самые заинтересованные в исследованиях лица. Мне нужна информация. Вся. Мне нужно оборудование и понимающие в нем люди. Нужно всех собрать в одном месте. Сидя каждый в своей палате, мы ничего не сделаем. Хватит отлеживаться и ждать. Если нужно, я достану самого марсианского бога, если тут есть такой, но получу все, что мне нужно. Ну или... русским придется меня усыпить. Как то так.
Айрин наконец замолчала, стараясь унять хлещущие через край эмоции. Американка считала что во многом она права, но и прекрасно осознавала, что ее просто могут запереть. Или убить. Русские не будут делиться своими секретами, даже если эти секреты и не совсем их. И все же, после осознания близости смерти, бездействие и повиновение, казалось непозволительной роскошью.

- Про Айрин. Спасибо.
Сказал Сергей, поворачиваясь на бок.

Палата 1

- Брат большая шишка в НАСА? – спросил Аркадий. – Да, я тоже удивился, увидев ваши татуировки. Обычно в космос столь экстравагантных людей не торопятся выпускать. Астронавты же являются лицом космической отрасли, они работают на виду. По идее, должны нравиться публике. Хотя, скажу по секрету, у меня тоже есть грешок молодости… и маленькая тату. Сейчас хвастаться не буду, раздеваться долго. Да и с вашими красотами не сравнить. Это просто небольшой QR-код. А марсианский механик – это почти  почетное звание. Так что, гордитесь им.
Мендельсон грустно улыбнулся.
- Если ничего не изменится в нашем положении тут, то очень скоро механики станут править Марсом. Потому что от их талантов и навыков будет зависеть жизнь людей на этой планете. Любое оборудование имеет неприятное свойство ломаться. В том числе и системы жизнеобеспечения. И тогда к страждущим снисходит бог техники, который ее чинит. И продляет нашу бренную жизнь.  Это же здорово.
Участливо Аркадий выслушал  рассказ о мечте Честера стать врачом. О том, что парень пережил тяжелые времена, был болен раком и сейчас переживает рецидив, он уже знал, так как слышал разговоры врачей. Неопределенно покачал головой в ответ на гипотезу, что неизвестным организмам мог не понравиться рак легкого. И кивнул на просьбу передать благодарность Сибилле.
- Обязательно передам, когда она освободится. Сейчас ее лучше не трогать и не отвлекать, она работает. Что же касается недовольства нашего «студня» вашим заболеванием, то это вряд ли. Он неорганический, и сомнительно, что какие-то биологические аномалии на него могут как-то повлиять. Вот он на нас влияет, это точно. А мы на него… разве что только частично пытаемся изгнать. Полностью я даже не представлю, как его можно победить. Существо уникальное. Но лучше бы нам с ним не встречаться… Я сейчас предпочел бы по-прежнему тихий и мертвый Марс.

Изолятор

Айрин даже слегка взбесилась излишне спокойному тону Минца, который как и ее земной отец Томас, спокойно выслушал девушку и даже сделала вид, что согласился с ее предложениями и идеями, но затем мягко и настойчиво запретил ей делать что-либо из задуманного. Хотя вроде он и не может запретить, но вот как-то так запретил. Но пока эмоциональная ирландка собирала силы, чтобы начать с ним спорить или просто поругаться, Эврам отвлек ее внимание, начав подробно рассказывать об известных ему фактах. И как оказалось, информации было хоть и не слишком много, но достаточно, чтобы начать думать.
- Ох, не той науке меня учили на Земле, - вздохнула американка, размышляя над услышанным. - Хотя сомневаюсь, что есть наука о взаимодействии с условно разумной водой. Если честно я вообще знаю только 3 способа как-то работать с водой. Электро-магнитное поле, нагревание и охлаждение. Остальное не будет полезно нам, потому как при смешивании соленой воды с другими жидкостями или даже металлами, сама вода в общем то особо никуда и не девается, а наоборот включает в свой состав перечисленное.
Гриэн определенно не нравилось ощущение беспомощности и если раньше она заставляла мириться с собственной бесполезностью в данной ситуации, то получив второй шанс жить, лежать без дела стало совершенно не выносимо.
- С другой стороны, если вдруг предположить на мгновение, что Сергей не сошел с ума и действительно этот водный элементаль как-то общается с ним, то у нас возникает некоторый выбор. Либо продолжать искать способ убить монстра, либо попытаться с ним договориться. В биологии я тоже мало что понимаю, но если русский видит или слышит нашего водяного, значит тот посылает импульсы. Насколько я знаю, человеческий мозг работает именно так, испуская электрические импульсы, которые и превращаются в мысли. А значит и существо, испускает такие импульсы, иначе Сергей не мог бы воспринимать информацию от него. Можно попробовать определить частоту или иные характеристики этих импульсов и таким образом получить связь. И если не договориться, так хотя бы послушать о чем же там болтает марсианская вода. А еще... если допустить, что существо было создано искусственно, тогда методы воздействия на него или контроля точно должны быть. Никто не создает смерть, если не имеет противоядия. Правда не факт, что мы найдем их, ведь создатели этого безобразия могли иметь совершенно иные технологии, да и мыслить иначе.
О`Хара замолчала , сглотнув и снова мысленно проклиная трубку в горле.
- Но пока все, что я говорю, всего лишь повторяет предположения Сергея и не может быть полезным. К тому же я думаю, что если существо это вода, а человек состоит из воды большей частью, то у нас вообще нет шансов вылечиться. Полная замена жидкостей в организме попросту не возможна. Мы можем на время разрушать связи или очищать кровь, но это всего лишь отсрочка. И чем дальше, тем сложнее будет ее получать. И это не просто печально, это как-то... бессмысленно! Если бы мы были здоровы, я бы придумала 1000 и 1 способ ухудшить жизнь твари под землей, но когда эта тварь в тебе и скоро займет 80% тела, возможно даже разум или просто убьет тебя - все как-то меняется...
Айрин чувствовала, что вот-вот расплачется, понимая всю безвыходность ситуации.
- А если... заразить саму эту тварь. Она вода, а заразить или испортить воду - проще простого! Только так, чтобы не пострадали мы сами. Хм... Еще на Земле я читала статью о нанитах, используемых для диагностики рака и в хирургии. Я не слишком сильна в робототехнике, но та статья меня заинтересовала. Наниты, кстати тоже способны к репликации. Может быть на русской базе есть подобная технология и мы можем тогда действовать с противником на равных. Слушай, а возможно из молекул воды выделить ДНК? Ну в плане сама вода конечно ДНК содержать не может... Наверное. Но остаточные ферменты иди еще какие следы своих создателей, вполне могут все еще находиться в ней. Блин, тяжело быть профаном во всем этом. Даже не знаешь с какого конца вообще начинать думать над решением проблемы.

Отредактировано Айрин О`Хара (2015-03-17 07:00:15)

Изолятор

- Я это прекрасно понимаю, - грустно ответила девушка на первую часть пояснений Эврама. - Поэтому и чувствую себя бесполезной, ибо ничего кроме стандартного, но не подходящего, в голову не приходит. Если честно, самый простой вариант - дать умереть всем зараженным и законсервировать их останки. И все. Угроза заражения почти исчезла, ведь все что уползло и находиться вне человека, можно уничтожить холодом или теплом. Или обычным осушителем для воздуха. Вывели всех людей, вывезли возможное оборудование и осушили все на базе, а что уже собралось в крупные сгустки - заморозили жидким азотом.  Ну или что-то вроде этого.
Айрин замолчала, понимая что по-хорошему она снова и снова повторяет одно и тоже. А это пользы не принесет. Дослушав все, что еще посчитал нужным сказать собеседник, Гриэн тяжело вздохнула и посмотрела в глаза Минцу, немного виновато.
- Насчет русских. Эврам, я думаю ты снова будешь злиться на меня, но я  планирую вначале поговорить с начальником базы. Попросить его принять временно нас под свое командование, дать возможность работать под началом русских специалистов. Я понимаю, что доверия между нами нет и пока не может быть разговора о нормальном взаимодействии, но у них на базе ЧП, что нас касается напрямую. А в такие моменты очень важно соблюдать субординацию и понимать к кому и с чем можно обратиться. Мне нужна работа. Не пустая болтовня, а работа и указания. Мне плохо от ощущения собственной бесполезности и того, что я не знаю, куда мне идти. Когда все закончится, отношения вернуться к нормальным.
О`Хара очень переживала, что медик снова накинется на нее упрекая в предательстве или слабоумии, но услышать его реакцию на свое заявление ирландке не удалось, потому как ее голову и грудь, как будто пронзили раскаленным железом. От неожиданности Айрин даже вскрикнула и схватилась за голову, заскулив. Но боль прошла также резко, как и началась.
- Эврам. Голова. И грудь, - девушка дышала быстро и поверхностно, как будто боясь сделать глубокий вздох. - Боль. Резкая. Сильная. В глазах потемнело.

Изолятор

- Э-э, нет, - ответил Эврам на слова Айрин, что нужно дать всем умереть. – Я не согласен. Мы не для того выжили вчера, чтобы умереть сегодня. И сделаю все, чтобы никто больше не умер. Мы пока живы, и будем бороться, как можем. Используем все возможные средства. Я прекрасно знаю, что поразившая нас болезнь – очень большая проблема. И я не Бог, к сожалению. И русские тоже. Но у нас есть разум, знания, навыки, медикаменты и какое-никакое оборудование. Пока нам удавалось вернуть людей к жизни, хотя уже не один был здесь при смерти. Я не знаю, что случилось с Александром, и почему его не смогли откачать. Меня там не было. Наверно, вряд ли мое присутствие что-то решило, так как Марго и Аркадий – отличные врачи. Но это пока единичный случай. Я не хочу называть его «первым», надеясь, что он все же и останется единичным. Все-таки Александр был не молод, может, имел какие-то иные заболевания, которые ослабили его организм. Хотя, в космос больных не берут, но многое можно было и тут уже приобрести. Радиоактивное облучения мы ежедневно получали, когда выходили на поверхность. Да и на этой «поношенной» базе, возможно, плохая защита от радиации. Короче, много могло быть факторов, которые привели к смерти Александра, а не только «живой студень». Поэтому не надо пессимистических настроений, Айрин. Мы еще живы, и это главное.
Минц спокойно выслушал слова девушки о том, что она намерена обратиться к начальнику русской экспедиции.
- Я согласен, что нам придется жить и работать с русскими. У нас другого выбора нет. Конечно, мы обратимся к начальнику их экспедиции, когда закончится карантин. Я уже основательно поменял  мнение о русских,  когда они нам помогли. Они реально всю возможную помощь нам оказывают.  Я лично уже вполне доверяю Мендельсону и Марго. Во всяком случае, в профессиональном плане. Не всем мы тут нравимся, я это вижу. Но никто нас не унижает и не отказывает в лечении, воде, пище, воздухе и приюте. Сергей вон и не убил вчера в тоннеле, хотя мог. И, возможно, хотел.  Мне очень не нравится, что они прошарились по нашим складам, и притащили сюда часть нашего добра. Но… наверно, я поступил бы так же, если бы пострадала не наша, а русская база. А Хендерсон, наверно, еще бы и все носители информации отсюда повыдергивал. Умом я это понимаю. Но пока не принял сердцем. И просто смирился с этим, так как выбора нет. Раз судьба нам дала второй шанс, мы будем жить с русскими. И будем подчиняться их начальнику. И будем их пленными. В надежде, что, может, Земля отзовется. И все как-то встанет на свои места…
Эврам вздохнул. Сложная тема для обсуждения. Он сам в себе еще толком не разобрался. Но уже ни страха, ни злости какой-то в адрес русских не чувствовал. А ведь, если Земля отзовется, то их статус может очень измениться. С просто спасенных людей на военнопленных. А на Земле война, и все тут будут действовать по законам военного времени… И даже если русские отпустят американцев, и им всем доведется попасть домой, то там потом АНБ и ЦРУ затаскают. Если еще где-нибудь в Гуантанамо не закроют и не сгнобят... И как бы Эврам ни хотел хоть что-то узнать о своей семье, но где-то в глубине души уже даже не хотел, чтобы Земля отозвалась. И сам боялся этих мыслей.
Вдруг Айрин дернулась, вскрикнула и схватилась за голову, сморщившись о боли.
- Эврам. Голова. И грудь, - она дышала быстро и поверхностно, как будто боясь сделать глубокий вздох. - Боль. Резкая. Сильная. В глазах потемнело.
Минц подскочил, всматриваясь в лицо Айрин и пробегая взглядом по ее телу. Он не видел никаких предпосылок для возникновения болей. Впрочем, после недавнего критического состояния девушки и активного массажа сердца, и голова, и кости грудины могли пострадать. Вместе с эпинефрином и атропином обычно вкалывают и обезболивающее, чтобы пациент не страдал. Но прошло слишком мало времени, чтобы препараты закончили действие. Впрочем, Минц и не знал, какие дозы использовал Мендельсон…
- Я сейчас принесу анестетики. Пара секунд, - бросил Эврам и  побежал в смотровую.

Смотровая

Тут он увидел Марго и Сергея. Минц сразу обратился к хозяйке медблока.
- Марго, простите, Айрин жалуется на боль в голове и груди. Кажется, я ей повредил что-то во время массажа сердца. А голова заболеть резко могла и от перепадов давления. Найдется что-то быстрого действия?
Марго отвлеклась от Сергея, дала Эвраму препараты, шприцы и комплект антисептиков для инъекций. Сергей тем временем попросил:
- Спросите её, не изменилось ли у нее визуальное восприятие.
Минц кивнул, поблагодарил Марго и быстро вернулся в изолятор.

Изолятор

- Сейчас все будет нормально, потерпи немного, - сказал Эврам Айрин  и принялся готовить инъекцию обезболивающего.
Потом подошел к капельнице и собрался ввести препарат прямо в канюлю, ведущую к подключичной артерии, и добавил. - Сергей попросил спросить, не изменилось ли у тебя визуальное восприятие. Может, ты тоже можешь... слышать?

Нель же вторично уснул, но даже во сне он не ворочался, так как подсознательно знал: между ног он оставил свою кошку и ложась на бок, он может случайно задавить её.

Смотровая
Макса внимательно выслушала Таинственного.
-Мняу. ("Хорошо") - ответила она ему, на просьбу передать сообщение Конг Му.
Кошка задумалась, почему он не может общаться с Конг-Му сам. Это было за гранью её понимания, поэтому она стала передавать сообщение, как знала. Сначала шел образ Максы и Конг Му и они обменивались  информацией, которая была представлена в виде облачка, в котором были заключены другие образы. После шел образ Таинственного и Конг Му. Загадочное существо, посылало так же сообщения Таинственному, но назад облачки информации не шли. Кошка попыталась максимально изобразить, что Таинственный хочет ответить, но по каким-то причинам не может. Макса не могла объяснить почему, но надеялась, что этой информации хватит, что бы Конг Му понял их. Завершающим образом шли люди и Конг Му, люди издавали привычные звуки, а Конг Му издавал какие-то свои звуки. Тут они уже друг друга понимали и могли общаться. В целом сообщение можно было сформулировать так "Я могу общаться с тобой, люди не могут общаться так же. Есть другой способ общаться людям с тобой?".