Лара внимательно выслушивала докладчиков, сидя на краю стола у самого входа и покачивая ногами.
Как и следовало ожидать, коллектив единодушен в своем гуманистическом порыве.
Оказавшись в одиночестве, возражать и настаивать на своей точке зрения именно сейчас Лара не стала. Дожевав обнаруженные за спиной открытые кем-то чипсы, прямо посредине длинной речи Неля Лара, фыркнув, скривила губы. Вытерев пальцы прямо о черные мокрые брюки, Лара извлекла из левого кармана куртки электронную книгу и углубилась в изучение инструкции по посадке пассажирского «Боинга» в ручном режиме.
Она не прервала чтения,услышав обращенные к ней слова Сунгурова.  Даже не поднимая головы в ответ на обращенные к ней слова в приказном тоне, она хмыкнула и перелистнула страницу. Тем более, что она была в курсе проблемы. Упомянутый четвертый робот вполне мог дождаться починки в ее рабочую смену, до которой по распорядку оставалось еще четыре часа. Пока инженеры разбирались с повышенной конденсацией влаги в оранжерее, часть воды, направляемой в сеть, все равно была снята с расхода.
Так что и демонстративно распорядительный тон Сунгурова,  и тем более попытка выслать ее к чертовой матери из столовой в момент принятия судьбоносных решений взбесили Лару до невозможности. Если хитрозадому ФСБ-шнику и было что-то известно о подлинных причинах ненависти Лары к американцам – то он никогда не давал этого понять. И это бесило еще больше..
Побелев от злости, Лара все-таки удержалась от комментариев его речи. Хотя сказать хотелось многое. И по поводу того, что после стрельбы не будет ни гостей, ни  лишних своих. И это тоже стратегия выживания, конечно... Или по поводу того, что не стоит мелочиться на условно запертые помещения гауптвахты и разместить уже пиндосов прямо в блоке обеспечения СЖО – пусть изучат инструкции и пашут, как рабы на галерах…И уж если и посылать кого-то: то не тех, кто знает, как обеспечить жизнь людей на базе, а бесполезных теперь великих и ужасных из второй лаборатории…
Мелкие буквы расплывались – и Лара поняла, что от злости вообще уже не воспринимает читаемую информацию. Тогда она опустила руку в карман и извлекла оттуда то, с чем не расставалась. Несколько монеток и маленький ключ от питерской квартиры. Все это, сжатое в ладони и нагретое до температуры тела, раньше создавало полную иллюзию отсутствия космических расстояний. Чертовски успокаивало.
–  Я – пас, Владимир Маркович. Я лично не поеду спасать американцев, и никто никогда меня в жизни не заставит это делать! Пусть лучше меня убьет величественный Марс или прозаический голод – но не эти вот… дачники, – громко и категорично заявила Лара со своего края стола, кивая на монитор слева от себя.
- А Вы сами-то, Чингиз Айбатырович, планируете возглавить  спасательную группу и пожать эту руку из гроба? Или обратно в баню? – вежливо поинтересовалась она, слегка склонив голову, улыбаясь одними краешками губ  и глядя прямо в глаза Чингизу.

Отредактировано Лариса Далянова (2014-09-20 02:26:14)

- Разумеется, я готов возглавить группу, - огрызнулся Сунгуров на подколку Лары. - А ты могла бы просто спасибо за помощь сказать, а не блистать тут своим казенным остроумием.
Эта девица его порядком уже достала за время экспедиции. То в учебке недотрогу из себя строила, когда Чингиз к ней внимание проявил, а теперь характер показывает. Причем старается делать это публично. Чингиз метнул на девушку еще один гневный взгляд и снова повернулся к Ковалю:
- Вадимир Маркович, надо выезжать. А то и вправду зря прокатаемся.

Сергей ожидал приказа выдвигаться, параллельно составляя в голове список необходимого оборудования. Когда Пака устроил очередной погром, он неодобрительно покачал головой и негромко произнес.
- Голод может для нас наступить и без американцев.

Полковник Коваль

Полковник покивал, вылушав мнения остальных членов экспедиции, сидящих тут. Потом спросил мнения дежурных инженеров, которые участвовали в обсуждении через систем внутреннй связи. Если кто-то и был против до выступления Сунгурова то теперь все согласились. что временно можно приютить американцев. С тем, чтобы потом отправить их на малую станцию США в каньоне.
- Тогда будем считать, что решение принято, - сказал Коваль. - Но... Дорогие дамы, никакого сексизма, но вы не поедете.
- Там будет нужен врач, - возразила штатный медик.
- Но там могут стрелять, и из гражданских поедут только те, кто остро необходим. Первую помощь все здесь умеют оказывать. Вы просто соберите ребятам в дорогу аварийный комплект - антишоковые, успокоительные препараты, для помощи при травмах. А вот если будут серьезные травмы, что не исключено...
Начальник экспедиции посмотрел на Лебедева и Медельсона. Они все же какие-никакие, а врачи. И оба имеют за плечами медицинские институты. Мендельсона не стоит брать, так как штатный медик уже сообщала полковнику о том, что у него возникли проблемы с сердцем - возраст и Марс дали себя знать. Оставался только Лебедев.
- Александр Дмитриевич, я прошу вас заменить нашего врача в этой поездке, - обратился Коваль к микробиологу. - Очень прошу.
На вопросительный взгляд Мендельсона, который куда больше желал, кажется, отправиться с командой, начальник экспедиции отрицательно покачал головой, коснувшись рукой своей груди. Тот понял, в чем причина отказа, так как сам знал о своих проблемах, и знал, что Коваль в курсе.
- Я прошу вас получить у нашего доктора необходимые медикаменты и оперативно прибыть в полной готовности в гараж к контрольному времени, - сказал полковник Лебедеву, и хоть он мягко это говорил, но стало понятно, что это фактически приказ
После этого Коваль повернулся к остальным собравшимся людям.
- Итак, главным в "посольстве" назначаю Сунгурова, - объявил он. - Кроме уже перечисленных участников, он сам подберет остальных членов группы. Если есть добровольцы, обращайтесь к нему. Медик и интендант, подготовьте медблок и гауптвахту для приема гостей. Чтобы там все было чисто, дать людям переодеться. Дежурный по станции, горячую пищу для гостей. Разрешаю выдать им сладкое из моего личного лимита. И хоть ноутбук на гауптвахте поставьте, чистый и без доступа к сети. Загрузите им филмы туда, какие-то, что ли. И электронные читалки с книгами на английском. Если им будет до них... Сунгуров, принимайте командование группой и вперед. Дежурные будут с вами на связи и станут передавать свежие данные со спутников.

Не понравилось Аркадию, что командир напомнил ему о проблемах со здоровьем. Но он был благодарен Ковалю за то, что тот открыто ему в лоб не сказал "Сиди дома со своей мерцательной аритмией", а только аккуратно намекнул жестом. Мендельсон просил штатного медика не сообщать всем подряд об обнаруженных у него недавно проблемах. Но понимал, что врач был обязан сообщить начальнику экспедиции обо всем. Подобные проблемы рано или поздно настигнут всех на Марсе - сердце чувствительный мотор и последтвия низкой гравитации всех догонят... И эту проблему Марс подарил, потому что не было ничего подобного у Аркадия на Земле. Мендельсон, не дожидаясь ответа Лебедева Ковалю, похлопал коллегу по коленке:
- Удачной поездки, Шура. Соглашайтесь. Полезно бывает выбраться со станции. Пусть и в такой ситуации.
Аркадий встал и направился к выходу. Люди обсуждали события и собирали команду, а ему тут делать было больше нечего. Немного грела мысль о том, что сегодня ночью он сможет позволить себе роскошь одиночества, так как Лебедев и Нель будут в отъезде. А до этого стоило повести еще один экспериментик в лаборатории. Мендельсон сейчас работал над бактериями-"трансформерами", как он их сам называл. Генетически модифиированне микроорганизмы, которые очень своеобразно прерабатывали неорганику в органику. Эти бактерии были побочным эффектом экспериментов, но Аркадий заинтересовался их свойствами, и не стал уничтожать, работая с ними дальше.

>> 2-я лаборатория

Александр понял быстрый переход Коваля к обсуждению подробностей экспедиции как намек на возможность еще раз обдумать и самостоятельно принять решение. И, несмотря на то, что те несколько поездок, которые оба микробиолога предприняли сразу после окончания адаптационных мероприятий, не оставили у Лебедева ярких эмоций, которые вроде бы следовало испытать – сейчас он, размышляя снова и снова, принял решение отправиться со всеми вместе, о чем он и известил командира коротким кивком головы.
Абсолютно неизвестно – что они увидят там. С чем столкнутся. Но на обратном пути, если все пройдет благополучно – у него будет семь часов на анализ образцов, которые удастся собрать на американской базе. Может, хотя бы этим удастся минимизировать угрозы и риски, которые недооценивали собравшиеся здесь люди. Это была уже новая работа: живая, интересная и определенная. На какое-то время даже затмевающая чувство грустной свободы и растерянности, загнавшее его в оранжерею...
Мысленно прикидывая набор портативного оборудования, которое будет ему необходимо для решения этой задачи и который можно будет собрать в обозначенные Сунгуровым 20 минут, он коротко переговорил с врачом базы, попросив ту собрать в медблоке и принести к шлюзу, где хранились скафандры экипажа, аварийные аптечки и наборы. Разумеется, никакой медицинской практики у майора не было. Но на сегодня достаточно было его знаний анатомии, фармакологии и правил оказания первой помощи, а также установок, касающихся специфики различных травм на Марсе. Их преподавали в учебке всему персоналу, а не только врачам. Да и все это, признавался майор сам себе, волновало его больше в применении к членам своей экспедиции, нежели к раненым и умирающим американцам…  Сосредоточенный ход мыслей сбил энергичный шепот Даляновой за спиной.  Он оглянулся и посмотрел на нее, в очередной раз пытаясь постичь этот секрет: как девчонке получается сделать так, что рядом с ней пропадает это тоскливое ощущение агрессивной и чужой планеты? Словно за тяжелыми стальными дверями, избитыми крупными камнями, которые приносили сюда бури – был не Марс, а выход из метро на Невский, или в тихий тополиный двор на улицу Марата.. Он поднялся на ноги и выбросил холодный смятый стакан из под кофе в стоявшую рядом мусорную корзину.
- Владимир Маркович, сообщите Сунгурову, что я могу задержаться на пять-десять минут, -  произнес Лебедев уже на выходе из столовой. – Возьму в лаборатории кое-что из оборудования.

Лаборатория №4
Унылость мгновенно сменилась добродушной улыбкой, ведь едва войдя в столовую, он увидел свою любимую Максу.
- Ну иди ко мне моя дорогая! Как ты тут? Никто не обижал мою девочку? - беря кошку на руки, засюсюкал Нель.
Тут в разговор вмешался желудок, безоговорочно заявив о желании наполниться. Кошка была посажена на стул, а Нель полез в холодильник. Только сейчас он ощутил - как давно он не ел и насколько разыгрался его аппетит. Спустя минуту, он уже вгрызался в бутерброд, запивая его молоком.

>> Основная база. Медблок

Как только Айрин оказалась в коридорах базы русских, ей сразу же стали чудиться шаги и непонятные шорохи. Понимая, что это скорее всего обычные технические шумы и большинство обитателей базы должны уже спать, девушка все-таки поспешила свернуть в какое-нибудь помещение и не выбирая дороги, прокралась к первой двери, которая показалась ей более менее безопасной. Следовало ожидать, что даже если все спят, на Салюте все равно должны были быть дежурные и очень скоро они обнаружат, странного "гостя". Но существовал малюсенький шанс, что они сейчас заняты чем-то более важным и просто не смотрят на мониторы. А тревога (по идее) не должна подняться, если дверь в которую сейчас входила американка, не была путем к секретным данным.

Открыв дверь, Гриэн сделала шаг внутрь и замерла в ожидании сирены, но она не завыла и девушка уже более смело, двинулась вглубь помещения, рассматривая куда именно она попала. Айрин ожидала каких-нибудь интересных открытый или же получения полезной информации об обитателях базы, но оказалась в пищеблоке и основное, что сразу удалось понять - русские тоже принимали пищу. В данный момент в комнате никого не было и О`Хара даже разочаровано вздохнула. Но уже через секунду радостно опустилась на ближайший стул. Нога требовала передышки, а разум подсказал ирландке, что очутиться именно здесь - настоящее везение. Во-первых, можно вдоволь поесть и может даже утащить что-то для Эврама. А во-вторых, если бы она оказалась в какой-нибудь секретной лаборатории, то ее уже наверняка бы расстреляли. На месте. А так... и исследовательский интерес почти удовлетворен и пока еще ее никто не нашел.

Айрин вздрогнула от неожиданности, когда услышала шаги в комнате. И даже как-то незаметно для самой себя, притянула ноги на стул, обняв колени. Как будто так было безопаснее. После слов приветствия, которые были произнесены по-английски (похоже на русской базе абсолютно все знали английский язык), Гриэн лишь кивнула, повнимательнее разглядывая незнакомца. Очередной доброжелательный "противник". Подозрительно. Очень подозрительно. Вот не вериться, что все вокруг так радостно приняли на своей маленькой базе выживших американцев. И даже делятся с ними медикаментами и едой! О`Хара, хоть и считала, что люди не зависимо от гражданства, бывают разные и хороших людей больше, все равно не могла поверить, что пары десятков русских на "Салюте" хорошими были ВСЕ.
"Почему он не представился, как это делали все контактирующие до него?", - размышляя девушка перевела взгляд с собеседника на свои босые ноги, опирающиеся сейчас на сидение стула. - " И какой-то странный монолог о домашней птице. Что-то тут не так..."
- Чай? - медленно переспросила американка и чуть скривилась. Айрин, хоть и была по рождению ирландкой, все равно как и большинство американцев не слишком любила чай. Могла его пить при необходимости или из вежливости. Ну и конечно, когда ей предлагали хороший английский чай, а не те растворимые пакетики, которые некоторые могут погружать в кипяток, оскверняя тем самым даже саму воду. - Нет. Спасибо. Сомневаюсь, что у вас он английский.
Вначале мелькнула мысль согласиться на кофе, но решив, что будоражить свой организм еще больше, ночью не стоит, чтобы окончательно не сбить свои биоритмы, Гриэн отказалась и от него. Упоминание каши в меню, вызвало легкую усмешку. Насколько помнила девушка по своему опыту в институтском общежитии, кашей называли какие-то разваренные кусочки крупы. Обычно подобным в Америке кормили свиней. Ну в крайнем слушая, бомжей. Но русские похоже не считали кашу, второсортной едой.
- Печеньку можно и без чая погрызть, - как-то совсем по-детски заявила О`Хара, продолжая сидеть на стуле с ногами. Ей не хотелось сейчас уходить, ведь это было бы похоже на бегство и незнакомец мог бы подумать, что его испугались. Но ирландки стараются почти ничего не бояться! Гриэн дождалась пока ей подадут печенье и стала его грызть мелкими кусочками. Через пару секунд остановилась и четко произнесла глядя на мужчину. - Айрин. Меня зовут Айрин.

- Занервничал, - пробурчала себе под нос девушка. - Мог бы пристрелить, да и дело с концом. Подумаааешь.
Более громко же, Айрин попросила морса и получив напиток, догрызла быстро печеньку, выпила жидкость, поставив стакан на стол и поднялась на ноги.
- Механик. Вторая профессия механик. Базу расширять после случившегося, я бы не рекомендовала. Причины разрушения американской базы до сих пор не установлены, но если это не нападение с вашей стороны, как меня заверил господин Чингиз, фамилии я к сожалению так и не запомнила, то... по всем расчетам, обрушение горных пород в том месте было просто невозможным! Не стоит рисковать.
Американка говорила быстро, четко и даже немного отстранено, именно как о работе, стараясь не вмешивать сюда эмоции и переживания от потери друзей. Снова думать о смерти прямо сейчас, девушка просто не могла. Особенно когда было еще не известно состояние Честера и Элли. Ирландцы довольно суеверны и кликать беду, думая уже об умерших, Гриэн не собиралась.
- Я вернусь в медблок. Вы правы, мое место пока там. Нужно отдохнуть. И дать вашим людям, вмести с дежурным, тоже отдохнуть. Если буду нужна, вы знаете где меня можно найти. Большое спасибо за печенье и ягодный напиток. И заранее извиняюсь за невозможность запомнить все фамилии и имена. Они у вас такие... смешные иногда и непонятные. Но я постараюсь.
Айрин посмотрела в сторону выхода, но без разрешения Коваля решила не двигаться. Все-таки он начальник базы и с его мнением в любом случае нужно будет считаться. Плен или гости - все равно.

Медблок

Запнувшись о несуществующий порог или ступеньку (Нель уже настолько привык, что уже не оборачивался в поисках помешавшего препятствия), он чуть не вбежал в столовую. Налил себе крепкого кофе и взяв из автомата чашку с мёдом, он присел за ближайший столик. Дума его была тёмной как спина негра. Когда он находился в медблоке, головы всех на станции были заняты исключительно "холодцом". Выживанием, поиском контакта, да и сам Нель мозговал исключительно о этой беде. Но всё это прошло, и впереди были поминки. Вот тогда и все вспомнят, из-за кого погиб Малахов. Паке не было страшно, он был заполнен горечью и печалью. Проигрывая в голове вновь те трагичные события в злосчастной пещере, он вновь и вновь просматривал, как Иван полез за ним в пещеру, а затем увлекал ареографа в провал, спасая его от камнепада. Всё случилось так быстро и так просто. Раз и нет человека. Пака не корил себя, что вообще полез в ту пещеру, он ломал голову - как можно было поступить после падения, чтобы скатывание с горки прошло безопасно для них обоих.
- Дааа, знал бы прикуп, жил бы в Сочи. - озвучил ремарку, пялясь в стену Нель. Звук его голоса вывел его из прострации. Пака хлебнул остывающий кофе и закашлялся - вместо сахара, он по рассеяности обильно посолил его во время наливания.
- Чёрт знает что! - с этими словами кофе отправилось в утилизатор. Нель заказал у автомата себе чаю и тщательно положил в чашку именно сахар. Но вот запаянный контейнер со сливками отказывался открываться. Уже зная, что все сливки окажутся на одежде, ареограф отложил их от греха подальше. Вновь сев за столик, он подумал, что неплохо бы было выступить с самообвинительной речью, чтоб ни у кого не осталось неведения относительно гибели замечательного парня - Ивана Малахова. Услужливая фантазия начертала ему картинку:
Все (исключительно Русские) члены экипажа восседают на ложах в громаде колизея, а после речи Неля, встаёт Сунгуров и вытягивая вперёд руку, чуть помедлив, опускает палец вниз. И все начинают скандировать: "Смерть, смерть, смерть!" И со звуком, похожим на хрип умирающего, начинают подниматься решётки, выпуская на арену свору голодных львов. Практически не останавливаясь, они несутся на Неля, как залп самонаводящихся ракет. И в их жёлтых глазах, Пака перед смертью читает свой приговор: быть разорванным на маленькие куски. И он даже успеет почувстовать, как его будут рвать эти челюсти.
Вздрогнув, он помотал головой, чтоб избавиться от навождения.
- Тааааак, отдохнул, нечего сказать! - вытирая выступившую испарину, пробормотал учёный. Посмотрел на чай и мёд и отставил их в сторону, потеряв всякое желание перекусить.

Настроение Неля и так было не ахти. А как только в столовой появилась Сибилла Нойманн, оно упало ещё на пару пунктов. Нель всегда не долюбливал и не понимал эту женщину. Впрочем женщина, это слишком сказано, своей сдержанностью она напоминале ему скорее робота или андроида. Ещё сильнее Паку разозлило, её попытки подшутить над ним. Резко и грубо он ответил, пристально глядя на неё:
- Запрись ка на пару недель в изоляторе, может поймёшь всю прелесть этого отдыха. Там тебе и дзен и инь с яном и энергия чи пригрезятся.