Гараж

Как и ожидал Пака, здесь никого не было. Оно и к лучшему. Не было желания сейчас кого либо видеть. Молча ареограф разделся и завалился на кровать. Удивительно, но он уснул раньше, чем посчитал первую перепрыгивающую изгородь овцу. Сон был глубоким и без сновидений.

Он проснулся от ощущения липкой, густой жары. Ему вдруг приснилась бывшая жена. Первый раз за все время пребывания на Марсе. До этого майор не видел ее во сне никогда. Даже на Земле. А тут вдруг приснилась...
Улыбаясь, она  одновременно  бережным и резким жестом  ломала сразу несколько кусков ржаного хлеба, женственно-уютным жестом раскладывая кусочки по  краям тарелки с дымящимся ароматным мясом. Одна половина ее нечеловечески красивого лица была смягчена апельсиновым светом настольного светильника, вторая – размыта в полумраке.. Почему-то в во сне Александр долго вспоминал, но так и не мог вспомнить имя этой женщины. А проснувшись - сразу вспомнил. И даже, кажется, позвал ее вслух… Громко позвал, почти выкрикнул имя. И одновременно с этим окончательно проснулся, резко, против своей воли поднявшись с постели…
Ощущение подъема температуры сменилось коротким ознобом уже наяву, словно он стоял на промозглом ветру в промокшей насквозь куртке. Александр пошевелил пальцами, пытаясь понять – как это он умудрился отлежать обе руки до полного онемения, и почему это онемение не проходит в положенный срок.
Потом обнаружил, что он один: Неля и Аркадия рядом не оказалось. На столе, рядом с мерцавшим ноутбуком, лежали брошенные им по приходу вещи: футболка, рисунок, сделанный им для Лары, початая бутылка воды… Несмотря на долгий и крепкий сон, Александр сразу осознал, что болен. Состояние напоминало нечто среднее, между похмельем и началом тяжелого гриппа: гул  и звон в голове, сердцебиение и явная тахикардия намекали на то, что ему придется отправиться в медблок не только для того, чтобы выяснить состояние прооперированных вчера пациентов,  но и для того, чтобы измерить давление и взять таблеток от головной боли – тот запас, который был у них в жилом блоке, куда-то неожиданно исчез. Свое состояние он списывал на переутомление ровно до момента, пока не обнаружил мелкие синие пятна на венах рук,  когда плескал себе на лицо прохладной водой в умывальнике. Их вид заставил его оцепенеть и  почувствовать резкий металлический привкус крови во рту.
Секундой позже майор уже переводил регулятор освещения, меняя тускло-экономное на максимально яркое. Еще через секунду он обнаружил сам себя, вцепившегося обледеневшими пальцами в кнопки интеркома. Еще через секунду взял себя в руки и сбросил уже набранный вызов.. Судя по часам на мониторе, он проспал больше восьми часов. И паника теперь  будет столь же бессмысленна, как и бесполезна. Составляя в уме возможную картину произошедшего и морщась от  ноющей боли в суставах, он быстро оделся и направился в медблок.
>>Медблок

Отредактировано Александр Лебедев (2015-02-04 01:29:28)

>> Гараж

Аркадий вошел в отсек, стянул с себя только куртку и сразу завалился в постель поверх одеяла. Таблетки, принятые фактически одна за другой, утихомирили сердце, но общее состояние было все еще скверным. И к нему добавилась еще и некоторая медикаментозная одурелость. Неля в отсеке не было, и Мендельсон мог не утруждать себя какими-то разговорами. Сейчас он хотел только покоя, и прийти в себя. На душе было холодно и пусто. Аркадий лежал с закрытыми глазами и испытывал почти незнакомое для себя чувство - когда не думаешь ни о чем. Но он сейчас этого и хотел...

>> Столовая

Петр Клименко и Чингиз Сунгуров втащили в спальный модуль пьяного в дым Неля и аккуратно положили на кровать. Мендельсона тут не было. Наверно, Анисимова с ним сейчас успокоительные беседы ведет где-то.
- Ну что, придется побыть мамочкой, - проворчал Сунгуров, принявшись раздевать ареографа.
Тот дрых дальше, не реагируя на это. Клименко взял с полки стакан, набрал в него воды, и поставил на стол напротив Паки, чтобы тот увидел воду, как проснется.
- Хреново ему завтра будет, - заметил Петр.
- Лишь бы скафандр не заблевал, - ответил Сунгуров.
Оставив ареографа в футболке и трусах, Чингиз аккуратно повесил его одежду на спинку стула.
- Тазик бы ему поставить рядом, - заметил бывалый Клименко. - Я принесу из постирочной.
Несмотря на опьянение, Петр уверенно держался на ногах. Чингиз кивнул и остался дожидаться. Укрыл Неля одеялом, сев на стул. Окружавший его сейчас запах алкоголя крепко раздражал. Появилось ощущение, будто Сунгуров плавал в нем. Но приходилось терпеть. Клименко вернулся через несколько минут с небольшим тазом, сделанным из пластиковых отходов на заводе, налил в него немного воды и подвинул к постели ареографа. Усмехнулся при мысли, что тот может в него угодить, когда встанет.
- Ну что, пошли? Или ты ему еще колыбельную споешь? - пошутил Петр.
- Обойдется, - сердито ответил Чингиз.
Он оставил в модуле гореть два ночника, чтобы было достаточно света, и Нель не навернулся в темноте, если захочет попить или в туалет. И дверь в модуль оставил приоткрытой, так что полоса света падала еще из коридора.
- Слушай, я, наверно, тоже баиньки пойду, - сказал Клименко. - Голова уже тяжелая, хочу завтра быть огурцом.
- Мудро, - кивнул Чингиз. - Давай. Приятных снов.
Петр пожелал и Сунгурову спокойной ночи, отправившись в свой спальный модуль. А Чингиз направился обратно в столовую.

>> Клименко >> Спальный отсек № 5 (Бубнов, Завьялов, Клименко)

>>Сунгуров>> Столовая

В теле учёного не было спасателя-автона, но его собственный организм тоже не дремал и исправно пытался освободиться от непосильной алкогольной ноши. Тем более, что регулярной градусной зарядки у него не было. Первый позыв, заставил ареографа перекратиться на край кровати. Это было инстинктивным порывом, второй же заставил уже открыть глаза, дабы наметить цель, благодарное подсознание дало "добро" на сброс яда и началось...

Спать дали Максе не долго. Сначала её человек куда-то подорвался и начал что-то отрыгивать. Это было весьма странно, она никогда не видела, чтобы он вылизывал свою шерсть, а значит это не могли были быть такие неприятные комки, которые она иногда оставляла где-нибудь в укромных уголках. Ворча, кошка попыталась умоститься на другой бок и заснуть под весьма неприятный звуки извергающейся в тазик жидкости, но тут в её кошачьей голове зазвучал голос Конг Му. Тот тоже донес до её ведома что-то весьма странное и непонятное, явно не имеющее к ней никакого отношения. Теперь уж точно, её сон был окончательно испорчен и она, обижаясь на весь мир, спрыгнула с кровати Неля и побежала искать другое место, где можно будет поспать.

>> Коридоры Базы

Столовая

Без происшествий Пака добрался до своего блока. Сняв с себя грязную простынь, он с наслаждением умыл лицо холодной водой. Он смыл с себя остатки сна и выгнал остатки хмеля из головы. Оделся во всё чистое. Ещё сидя в столовой, он слышал сообщение Сунгурова, которое мог сейчас воспроизвести почти слово в слово: "Бу-бу-бу-бу-бу, просыпайтесь! Бу-бу-бу-бу-бу, умывайтесь. Ешьте. Бу-бу, садитесь и уезжайте." Кажется ещё указывалось время, но запомнить его,  было выше его сил. Разумно предположив, что первые два пункта он честно выполнил, решил перейти к завтраку. Уверенность, что тот удержится в желудке, крепко укрепилась в его сознании. С этим знанием, он почти твёрдым шагом вышел в столовую, предусмотрительно прихватив с собой планшет.

Столовая

Отредактировано Пака Нель (2016-01-19 06:08:16)